Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 22 декабря

Джакомо Пуччини сделал людей из богемы своими героями. Он знал тот мир, о котором писал.
Фото Фрэнка С.Бэнгса, 1907. Библиотека Конгресса США

Мир – театр, и люди в нем актеры. Это банальность. Может быть, интереснее был бы противоположный подход: театр – мир, и актеры в нем люди.

Я не о том (во всяком случае, не только о том), что, по замечанию одного критика и искусствоведа, театр порождает ужасающие характеры. Да, конечно: амбиции, соперничество, потребность в славе. Но это частности, а общее, та почва, из которой все вырастает, – необходимость сцены. Приподнятой над зрительным залом площадки, декораций, занавеса. Без этого не донести до зрителя свой, как теперь говорят, месседж. Поэт может самовыражаться у себя на кухне. Актер куда прихотливее. Ему надо, чтобы было светло и красиво.

И здесь у актера есть влиятельные соперники. В Москве Большой театр был в свое время местом проведения пафосных политических мероприятий – например партийных съездов. А 22 декабря 1920 года там открылся VIII Всероссийский съезд Советов, на котором был утвержден план ГОЭЛРО (Государственной комиссии по электрификации России). И на подсветку гигантской карты России, этот план иллюстрировавшей, пошла вся мощность московских электростанций, город погрузился во мрак. Выразительнее символики не придумаешь.

Но если сравнивать это мероприятие со спектаклем на той же сцене, то, может быть, главное различие будет в публике. Она приходит в театр и ждет праздника, а не доклада и прений. Эта публика – та особая среда, которую принято называть богемой. Актуальное сегодня словечко «фанаты» здесь не подходит. Другая порода.

22 декабря 1858 года родился знаменитый итальянский композитор Джакомо Пуччини (ум. 1924), одна из опер которого так и называется – «Богема». Это из жизни обитателей парижского Латинского квартала: поэта, художника, философа, музыканта. Вполне подошло бы для оперетты, но драматизм настоящий, и контраст с легкостью, присущей персонажам, – эстетический двигатель. Вообще Пуччини был не сторонник старомодной оперной тяжеловесности, это видно и в другом известном его сочинении – опере «Тоска». Сжатость, энергия, напряженность действия. Всему этому Пуччини во многом обязан своим успехом. И еще: относились к нему не коленопреклоненно, а свободно, с долей юмора. В 1910 году в Нью-Йорке, в «Метрополитен-опере», была поставлена опера Пуччини «Девушка с Запада» – на американский сюжет. Дирижировал Артуро Тосканини, а партию бандита пел не кто-нибудь, а сам Энрико Карузо. Он же изобразил представление этой оперы – в своей карикатуре.

Публика, повторю еще раз, ждет праздника. Актеры, музыканты, сам композитор – тоже, просто праздник для них заключается в отклике публики. Как говорил один киноперсонаж из этого мира, «публика будет визжать и плакать». И ведь такое действительно бывает. Но бывают два вида успеха. Один – когда зритель или слушатель получает точно то, чего он хотел. 22 декабря 1929 года в СССР по центральному радио впервые передали концерт по заявкам. Заказали – получите. И другой путь заключается в том, чтобы публика на ходу меняла свои ожидания, реагируя на посыл тех, кто к ней обращается. Концерт по заявкам тоже надо уметь вести, не идя на поводу, а двигаясь вместе с аудиторией.

А «визжать и плакать» – это дело легкодостижимое. Сегодня день рождения одного из многочисленной литературной богемы нашего Серебряного века – человека с немыслимой для поэта фамилией. Его звали Дмитрий Цензор (1877–1947). Александр Блок в рецензии на одну из его книг написал: «Дмитрий Цензор – создание петербургской богемы... временами он поет, как птица, хотя и хуже птицы; видно, что ему поется, что он не заставляет себя петь». Тут, впрочем, вспоминается сказанное однажды Мариной Цветаевой в письме одному стихотворцу: «Вам многое хочется, кое-что надо и ничего еще не необходимо сказать». Гениально, но это здесь скорее реплика в сторону. Речь сейчас о другом.

Дмитрий Цензор остался в анналах истории как персонаж из невыдуманной истории, о которой мы знаем из рассказа Михаила Зощенко «Случай в провинции». Там два поэта, прозаик (сам Зощенко) и одна пианистка в 1920 или 1921 году поехали по южным городам зарабатывать на пропитание, выступая со сцены или эстрады. И публика вот именно что визжала и плакала, даря бурный успех всем, кроме пианистки. Оказалось, что поэтов и писателя слушатели принимали за циркача-трансформера, которого они уже знали и который должен был выйти на эстраду следующим. «Цветов, вареных яиц и славных почестей, – резюмирует Зощенко, – мы так и не получили от народа. Придется ждать».

Потом Цензор стал секретарем партийной организации ленинградского Союза писателей. Наверное, с горя.

Но и более крупный художественный масштаб, куда более обоснованные притязания на успех и славу нельзя считать спасительными. Немецкий актер и режиссер Густаф Грюндгенс, родившийся 22 декабря 1899 года (ум. 1963), был мастером незаурядным. Конформизм и самообман погубили его душу при нацизме. Он стал прототипом героя романа Клауса Манна «Мефисто» и одноименного фильма Иштвана Сабо по мотивам этой книги. Грюндгенс женился на сестре Манна-младшего Эрике. Опрометчиво, ох, опрометчиво...