Имена и даты. Краткие хронографические наблюдения. 3-5 сентября

Пруденшл-билдинг в Баффало, штат Нью-Йорк. Архитектор Луис Салливан. Уже небоскреб, но еще чуточку старомодный.
Фото Джека И. Бушера

Слово «новый» обычно вызывает более позитивный круг ассоциаций, чем слово «старый». Наверное, в этом отражена уверенность в благотворности прогресса, в том, что история в конечном счете ведет от меньшего совершенства к большему.

Что не исключает, конечно, зигзагов и шагов назад, в том числе под видом новаторства. Крайний пример: 3 сентября 1932 года в селе Герасимовка Свердловской области был убит Павлик Морозов, председатель пионерского отряда, преступивший через все заповеди и моральные законы, – он донес на своего отца в органы и пал жертвой кулаков из числа родственников. Такова, во всяком случае, каноническая версия событий. Вопрос же о том, было ли это нарушение норм патриархальной морали проявлением прогресса, очевидно риторический.

Общераспространенное представление об истории политической состоит, в частности, в том, что на смену монархиям постепенно приходят республики. Да, такая тенденция существует. Но если посмотреть в масштабе всей мировой истории, то все уже выглядит не столь однозначно. В античную эпоху были республики в Афинах и Риме – но до поры до времени. Европа же начиная со Средних веков – почти сплошь монархическая. Одно из немногих исключений – микроскопическая Республика Сан-Марино, созданная 3 сентября 301 года и существующая поныне. Есть в этой республике посреди Италии, я бы сказал, какое-то драгоценное эстетическое обаяние малого. Глав государства там двое – капитаны-регенты, избираемые на полгода. А на Первую мировую войну от Сан-Марино был отправлен воевать на стороне Антанты отряд из пятнадцати солдат┘

Теоретически, конечно, республика лучше монархии, и это секрет Полишинеля. Знал об этом и родившийся 4 сентября 1768 года французский писатель, историк и дипломат Франсуа-Рене де Шатобриан (ум. 1848), но оставался роялистом и добропорядочным католиком. Свои литературные опыты Шатобриан начал в канун Великой французской революции и поначалу отнесся к ней сочувственно – просто по велению интеллектуальной и нравственной честности: ведь тиранию и самовластье он органически не выносил. Но когда революционные события обернулись диктатурой еще худшей, те же самые этические и интеллектуальные соображения заставили его утвердиться в своем консерватизме. Оказавшись в изгнании, Шатобриан написал «Исторический опыт о революциях древних и новых в связи с французской революцией» – трактат, в котором доказывал, что история движется не по прямой, не к лучшему, а по кругу, повторяя все, что уже было не раз. И снова Шатобриан явил и сторонникам «старого режима», и его оппонентам образец честного анализа: вину за ужасы революции, по его мнению, во многом несет монархия Бурбонов.

Шатобриан одно время, казалось, нашел общий язык сначала с Наполеоном, а потом с теми же Бурбонами периода их Реставрации. Он занялся государственной деятельностью, управлял одной из областей, но когда по приказу Наполеона был убит герцог Энгиенский, ушел в отставку. После свержения Наполеона он был даже министром иностранных дел, но потом окончательно удалился от политики и сосредоточился на литературе. И свои мемуары последних лет назвал с грустной иронией – «Замогильные записки».

Была у Шатобриана одна любимая идея, с понятием прогресса вряд ли совместимая. И революционные потрясения, и путешествие в Америку с впечатлениями от жизни индейцев способствовали тому, что он, один из основоположников французского романтизма, увидел в первобытном укладе, в жизни на природе плодотворную, как сейчас бы сказали, альтернативу просвещению и цивилизации. Нечто подобное этому было прежде у Руссо, а потом – у Толстого.

Америка между тем стала эталоном прогресса и новаторства. Там, в Нью-Йорке, 4 сентября 1882 года Томас Алва Эдисон включил первое в мире коммерческое электрическое освещение, а 4 сентября 1885-го открылось первое в стране – да и как бы не в мире – кафе самообслуживания. А самой главной приметой Америки стали небоскребы. 3 сентября 1856 года родился американский архитектор Луис Генри Салливан (ум. 1924), теоретик и практик в строительстве первых высотных зданий. Его главный принцип был – «форму в архитектуре определяет функция». Исходя из этого, он и спроектировал офисные небоскребы. Хотя для сегодняшнего глаза они еще чуть старомодные, с какими-то рудиментами старых декоративных форм, но не напыщенными, а скорее трогательными...