Патриарх Кирилл признает один вид свободы – свободу для церкви

Фото пресс-службы РПЦ

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл объяснил, что именно Русская православная церковь считает подлинной свободой, достойной того, чтобы ее отстаивать. 5 мая с.г., в контексте поминовения репрессированных в СССР верующих, глава РПЦ произнес проповедь на Бутовском полигоне в Москве.

Патриарх начал свою речь с цитаты из Евангелия от Иоанна, где говорится о том, что истина делает свободным. «В чем же тогда их свобода? – задал риторический вопрос Кирилл. - А свобода их в том, что они оказались сильнее власти, сильнее машины угнетения. У людей, которые их допрашивали, истязали и, наконец, расстреливали, была власть над ними. Они могли лишить их свободы передвижения, но они не могли лишить их свободы мысли, свободы веры и подлинной свободы выбора».

Однако не следует думать, что патриархом овладел дух безграничного свободолюбия. Как и множество раз до этого, он уточнил, что церковь понимает под свободой только свободу исповедовать Христову веру. Только в такие моменты, когда государство обращает свою репрессивную силу против церкви и православия, сопротивление деспотизму освящено одобрением патриарха РПЦ.

Безусловно, текст проповеди был подготовлен заранее и, в общем-то, не отходит от многолетних шаблонов, но в этот майский день действительность усложнила слова патриарха нежелательным для церковников контекстом. В разных городах России состоялись несогласованные с властями митинги, жестко разогнанные правоохранителями. Более того, в избиении протестующих на Тверской улице в Москве замечены люди, одетые в казачью форму и с православной символикой на одежде.

«А это - сегодняшнее дно: православные московские казаки с иконами на спине избивают мирных демонстрантов в центре Москвы», - прокомментировал фото с казаками из блога Ильи Варламова протодиакон Андрей Кураев. А вот что написал в соцсети по поводу вчерашних событий на Тверской улице бывший ответственный редактор церковного официоза «Журнал Московской патриархии» Сергей Чапнин: «Не первый год продолжается "миссия" РПЦ среди омоновцев. В Москве для них новый храм построен, работает воскресная школа для взрослых и даже клуб трезвости. В Санкт-Петербурге у ОМОНа тоже есть своя часовня. На фото с разгона митинга 5 мая мы, вероятно, видим постоянных прихожан. В московском храме служит, проповедует и окормляет омоновцев благообразного вида священник - Владимир Федоров. Как ему спалось прошлой ночью? Сегодня (6 мая – «НГ») в 9 час он служит литургию. Сколько омоновцев сегодня исповедовались и приступили к Святой Чаше? Не сомневаюсь, что исповедь была формальной, и никто не раскаивается в "непропорциональной жестокости" к детям и молодежи. Нет ни тени сомнения, что все было "правильно" и омоновцы "просто выполняли приказ". Конечно, все допущены к причастию, у настоятеля и мысли в голове не мелькнуло, что после вчерашнего можно было бы и отлучить кого-то от причастия хотя на одно воскресенье, для проформы. А на проповеди настоятель сказал полагающие празднику слова о воде живой и самарянке. Омоновцы благочестиво крестились и умилялись. И кому нужна такая церковь?»

Своеобразный ответ на этот вопрос, который, быть может, не раз задавали себе многие верующие, содержится в проповеди патриарха на Бутовском полигоне. Он делит свободу на «подлинную» и «ложную». «Послание о подлинной свободе является одним из самых важных, которые несет миру Церковь Христова. И как же далеко это послание от множества толкований свободы, с которыми человечество сталкивалось на протяжении минувших двух тысячелетий! Как часто борьба за ложно понятую свободу сопровождалась страшными преступлениями, одним из которых стал Бутовский полигон! Как бесконечно далек идеал подлинной свободы от той, что становилась политическим фетишем, лозунгом, способом подчинить себе людей!» Представляется, что патриарх намекает на революционные события XX века, ставшие причиной репрессий против духовенства. Напомним, однако, о роли охранительного казачества в борьбе с тогдашними революционерами и восставшим народом.

Из слов патриарха можно сделать вывод, что в тех случаях, когда стремление к свободе не несет пользу церкви, этот порыв необходимо пресекать. Государство, поддерживающее благополучие и могущество духовенства, никогда не останется без поддержки этой церкви. Наверное, так можно трактовать слова патриарха.