Станислав Минин.
Епископ Иринарх – кавалер ордена "Слава нации".
Фото с сайта www.eparchia.permonline.ru
Сайт permeparhia.ru опубликовал 10 февраля открытое письмо епископа Пермского и Соликамского Иринарха (Грезина) к «согражданам, руководителям учреждений образования и культуры, руководителям губернской и областной администрации». Письмо было приурочено к конференции «Толерантность как основа для взаимодействия религиозных конфессий в решении социальных проблем» в краевой библиотеке. Епископ клеймит само понятие «толерантность» как вредоносное западное изобретение. Он призывает «всех православных сограждан» не участвовать в подобных конференциях, а «родительскую общественность» – требовать запрета уроков толерантности в школах «без согласия родителей».
О письме епископа Иринарха вряд ли бы узнала широкая общественность, если бы портал «Интерфакс-религия», весьма комплиментарно освещающий все инициативы Русской Православной Церкви, не опубликовал это послание в разделе «Документы» и, таким образом, письмо главы областной епархии не получило бы значение общецерковного документа. Если бы сотрудник Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата (ОВЦС МП) священник Георгий (Рябых) в интервью все тому же порталу не заговорил о подозрительности термина «толерантность». Если бы в других епархиях РПЦ (например, в Тобольско-Тюменской) архиереи не игнорировали межрелигиозные конференции.
Есть основания полагать, что в случае с пермской эпистолой речь идет скорее о казусе. Вероятно, перед нами – частная инициатива иерарха из провинции, решившего обратить на себя внимание новоизбранного Предстоятеля РПЦ. Его рвение «не по разуму», по всей видимости, связано с тем, что в самом факте избрания Патриархом митрополита Кирилла часть духовенства усмотрела сигнал к началу наступления на светское общество.
Под пером пермского архиерея обличительный памфлет стал актом саморазоблачения. Для человека мало-мальски образованного чтение письма епископа Иринарха должно быть настоящей мукой. С точки зрения русского языка этот текст неудобоварим. Это стилистический салат («вместо любви к ближнему как образу и подобию Божию в межнациональной сфере нам пытаются навязать некую терпимость»), сдобренный неуклюжими словесными конструкциями («предпринимается попытка привития нашему народу приемлемости порока») и неудачными попытками вставить «умный» термин («модераторы» вместо «модернизаторы»).
Это беда не только епископа Иринарха, это настоящий бич современной РПЦ. Защищая «традиционные ценности», выступая против «культурно инородных» тел и всякого рода смешений, Церковь в то же время сама не может понять, на каком языке она должна говорить с внешним миром. Во всяком случае, язык письма епископа Иринарха – это не русский язык. Это новояз, в публицистических потугах состряпанный из канцелярита и «церковности».
Язык – зеркало культуры. Если церковный иерарх не понимает, как нужно пользоваться современным языком, то и современной культуры с ее нормами и ценностями он тоже понять не в состоянии.
Священник Георгий (Рябых) считает, что под «толерантностью» может пониматься «нравственный нигилизм, индифферентность к различным порокам, религиозной истине, к тем ценностям, которые веками формировались в стране». Ключевые слова здесь – «может пониматься». Безусловно, Церковь вправе понимать толерантность по-разному. Но это вовсе не означает, что подобные смыслы действительно вкладывались в данное, столь противное православному духовенству слово.
Толерантность не предполагает ни нигилизма, ни релятивизма, ни прочих жупелов, которыми духовенство пугает непросвещенный народ. Толерантный человек всего лишь признает за другим человеком свободу выбора. Это признание никоим образом не противоречит христианству. Выбор другого человека может быть неприемлем для вас лично. Однако этот выбор – факт и повод задаться простыми вопросами: «Почему я решил по-другому? Почему я поступаю так, а не иначе?»
Если верующий человек не может найти на эти вопросы удовлетворительный ответ, то виноват в этом не он, а сама Церковь, не «приучившая» его задумываться об основах и причинах своей веры.
Толерантный православный – вовсе не оксюморон, это портрет вполне реального прихожанина РПЦ. Пожалуй, число таких прихожан невелико. Пожалуй, это не совсем та «идеальная паства», которую хотел бы видеть в Церкви епископ Иринарх. Однако его идеал сильно отдает культурным гетто, в которое РПЦ так боится быть загнанной.
Епископ Иринарх и священник Георгий (Рябых) считают термин «толерантность» опасным, потому что понимать его можно по-разному. Но случай с пермским письмом показывает, что по-разному можно понимать и «любовь к ближнему» (хотя, казалось бы, любовь она и есть любовь). Ведь в обществе за церковной оградой принято любить человека таким, каков он есть. Пермский архиерей же, по сути, призывает любить в ближнем вовсе не ближнего, а возможность сделать его похожим на вас.
В пермском послании уроки толерантности явно противопоставлены «Основам православной культуры». Становится ясно, что демарш епископа Иринарха – не что иное, как выражение обиды православного духовенства, оказавшегося неспособным осуществить проект «ОПКизации всей страны». Призыв испрашивать разрешения родителей на проведение уроков толерантности в школах – попытка копировать вполне обоснованное возмущение граждан, поставленных перед фактом, по сути, обязательных занятий по ОПК.
Агрессивный тон епископа Иринарха, похоже, объясняется не только его неспособностью вести цивилизованный диалог со светским обществом. Это тон человека, почувствовавшего личную угрозу. Здесь чутье, по всей видимости, не подвело пермского иерарха. Уроки толерантности, безусловно, носят воспитательный характер. И воспитывать они будут нечто противоположное дремучести, явленной в пермском письме. Епископ Иринарх может считать свой подход правильным и даже видеть в нем квинтэссенцию православия. К счастью, само православие шире и глубже, и примеров тому существует немало.
В РПЦ сменился Предстоятель. Для Церкви это прекрасный повод поразмыслить над собственным положением в современном мире: что она есть, чего она хочет? Многие энтузиасты избрания митрополита Кирилла на Патриарший престол связывают с его именем надежду на новый виток в диалоге со светским обществом. Пермская эпистола не поможет Церкви на этом пути. Это тупик. Расстояние между ним и нормальным диалогом – это марафонская дистанция. Расстояние между ним и идеями епископа Диомида, в свою очередь, преодолевается в два-три шага.
