Иван Сас
Результаты «прослушки» сенатора привели в камеру сначала самого Левона Чахмахчяна, а теперь могут отправить туда и его адвоката.
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)
Крупным политическим скандалом может завершиться история, к рассмотрению которой вчера приступил Тверской суд столицы. Фигурант этой истории – известный московский адвокат Борис Кузнецов. На момент подписания номера заседание продолжалось. «Все развивается по наихудшему сценарию, не исключено, что меня сегодня задержат», – успел сказать в перерыве адвокат по телефону корреспонденту «НГ».
Предмет судебного исследования – представление прокурора столицы Юрия Семина, который просит суд дать заключение на предмет наличия в действиях адвоката признаков преступления, предусмотренного ст. 283 УК РФ (разглашение гостайны).
Прокурорское представление имеет прямое отношение к уголовному делу, возбужденному в отношении экс-сенатора от Калмыкии Левона Чахмахчяна, которому предъявлено обвинение в хищении чужого имущества в особо крупном размере (более 40 млн. руб.) с использованием служебного положения. Документ с грифом «секретно», подписанный старшим оперуполномоченным управления «К» СЭБ ФСБ России, адвокат Борис Кузнецов обнаружил в Верховном суде РФ, когда там решался вопрос, есть ли в деяниях Чахмахчяна признаки преступления или нет. Знакомясь с представлением Генпрокуратуры, адвокат обратил внимание на грифованную справку-меморандум, содержащую распечатки прослушивания телефонных разговоров сенатора Чахмахчяна. «Мне сделали ценный подарок, и грех было им не воспользоваться, – заявил корреспонденту «НГ» Борис Кузнецов. – Я сфотографировал эту справку, так как она была доказательством вопиющего нарушения закона». По словам адвоката, в секретном документе указывалось, что в рамках проверки информации о вымогательстве 1,5 млн. долл. у председателя совета директоров авиакомпании «Трансаэро» Александра Плешакова в отношении сенатора Чахмахчяна 23 мая 2006 года было начато прослушивание телефонов, которое длилось 180 суток. Санкцию на проведение оперативно-разыскного мероприятия дал судья Верховного суда РФ Анатолий Бризицкий. Адвокат пытался обжаловать это нарушение в Верховном суде РФ, но безрезультатно. И он направил секретную справку с соответствующим письмом в Конституционный суд РФ, откуда секретная бумага перекочевала в столичную прокуратуру.
Адвокат считает это правовым беспределом. Во-первых, неприкосновенность члена Совета Федерации в течение всего срока его полномочий, – а таких полномочий Чахмахчяна тогда никто не лишал, – гарантирует ч. 1 ст. 98 Конституции РФ. Во-вторых, закон о статусе сенатора четко указывает, что эта неприкосновенность распространяется на занимаемые им жилые и служебные помещения, личный и служебный транспорт и, что особенно важно в данном случае, на средства связи. И так как согласия сената на уголовное преследование Чахмахчяна на тот момент не было, по мнению защитника, судья Верховного суда РФ не имел права санкционировать «прослушку».
Если дело обстоит действительно так, ставится на карту репутация Верховного суда РФ. Мы решили выяснить, какими правовыми актами руководствовался судья Анатолий Бризицкий, давая санкцию на прослушивание телефонных разговоров сенатора Чахмахчяна. Этот вопрос был передан пресс-секретарю Верховного суда Павлу Одинцову, который взял небольшую паузу, чтобы, видимо, с кем-то посоветоваться. «Так как материалы ОРД секретны, мы эту ситуацию не комментируем», – таков был ответ.
Адвокат Борис Кузнецов не признает своей вины в разглашении гостайны. Во-первых, свою позицию он аргументирует тем, что по закону не являются гостайной и не подлежат засекречиванию сведения о фактах нарушения прав и свобод человека и гражданина, а также о фактах нарушения законности органами государственной власти. Во-вторых, содержащиеся в грифованной справке сведения позже были рассекречены и фигурируют в материалах дела. «В-третьих, я же не в ЦРУ, не в «Моссад», а в родной Конституционный суд этот документ направил!» – подчеркивает Борис Кузнецов. По его мнению, прокуратура также разгласила гостайну, направив секретный документ в Тверской суд, где технические работники не имеют допуска к секретным материалам.
В Совете Федерации эта история особого резонанса пока не получила. «Совершенно точно могу сказать, что руководство верхней палаты по этому поводу никаких официальных заявлений не делало», – сообщил вчера корреспонденту «НГ» заместитель начальника управления пресс-службы СФ Олег Евстигнеев.
