Энергобезопасность как шлягер 2011 года

Проблема безопасности связана не столько с преодолением последствий, сколько с принятием предупредительных мер.
Фото Хорста Ваккербарта

Ушедший 2010 год стал поводом для размышлений о проблемах мира и России. Ведь так уж устроены люди, что прошедшее десятилетие нового столетия заставляет их еще раз оценить прошлое. Для «НГ-энергии» данное прошлое неразрывно связано с судьбой энергетики России.

Мне хотелось бы в связи с этим заострить внимание читателей на последнем заседании Совета безопасности, где был поставлен вопрос о разработке в 2011 году доктрины энергетической безопасности. Собственно говоря, на этом заседании и были как раз подведены итоги не только прошедших десяти лет, но и вообще развития российской энергетики за весь период существования нового постсоветского государства. Меня лично порадовал тот факт, что понимание энергобезопасности значительно расширилось и приблизилось к тому, как ее воспринимают, например, в странах ЕС. Не секрет, что попытка первой постановки этой проблемы летом прошлого года в российском Совбезе свелась к террористическим угрозам и их преодолению. Вряд ли в этом надо винить только узковедомственный подход главы этого учреждения. Во-первых, такая проблема действительно существует. Захват ГЭС на Кавказе и периодически повторяющиеся подрывы газо- и нефтепроводов этому свидетельство. Да и кибератаки на иранские атомные объекты свидетельствуют о новом уровне террористической угрозы в нашем мире. Во-вторых, профессиональный состав российского Совбеза скорее всего влияет на выработку его решений по такой упрощенной типовой схеме силового варианта вместо интеллектуального.

А на самом деле вопрос энергобезопасности расшифровывается так, хватит ли нам энергоресурсов и как нам выжить в существующих экономических и экологических условиях.Московский декабрьский ледяной дождь воочию продемонстрировал прорехи в сетевом хозяйстве. Значимость поднятых вопросов объясняли материалы, подготовленные к этому последнему в 2010 году заседанию Совбеза. В них говорится, что разведанные запасы нефти в России выработаны более чем на 50%, износ мощностей в электроэнергетике и газовой промышленности достиг 60%. Можно было бы добавить, что потери электроэнергии в сетях в системах ФСК и Холдинга МРСК достигают величин, значительно превышающих процент таких потерь в других промышленно развитых странах мира. По некоторым экспертным данным, они выше 20%. А воруется, по данным тех же экспертов, до 9% электроэнергии, протекающей по сетям. Причем воруют и население, и фирмы. Сетевым компаниям нет смысла бороться с этим явлением. Эти потери, как известно, легко возмещаются за счет повышения тарифов – в конечном счете за счет нашего кармана. Отсутствие разумных, научно обоснованных потерь выгодно в данном случае сетевым компаниям. Как говорится, с миру по нитке – голому рубаха. А владелец трубопроводов «Транснефть», бывает, продает существенные объемы нефти, не добывая самостоятельно ни капли черного золота. Нередко пролоббированные и взятые с потолка нормативы потерь позволяют им (а скорее всего высшему чиновничьему персоналу этих госкомпаний) жить на широкую ногу. Кое-кто из представителей Госдумы в связи с этим на различных телетусовках публично призывал ограничить доходы этой категории лиц. Кстати, некоторые западные страны пошли на ограничение так называемых бонусных доходов финансовых менеджеров. Но дело, на мой взгляд, в другом – если платить деньги, то платить их надо за конкретное дело. А понимание «конкретного дела», за которое платятся бонусы, должно регулироваться государственными интересами или, если хотите, интересами всего общества.

Не секрет, что мы по-прежнему живем за счет экспорта углеводородов и нам наши торговые партнеры начинают угрожать ограничением подобного экспорта, поскольку это предусматривают их собственные концепции энергетической безопасности, направленные на снижение зависимости от импорта. Конечно, становится понятным в этих условиях, почему заместитель председателя Государственной Думы РФ, президент РГО Валерий Язев публично требует статус для газопровода «Южный поток» европейского приоритетного проекта, подобно тем, которыми обладают проектируемый газопровод Nabucco и строящийся «Северный поток». Необходимо, отмечает он в письме, разосланном всем экономическим редакциям российских СМИ, «провести масштабную работу не позднее чем весной 2011 года, для того чтобы добиться признания статуса приоритетного проекта. «Южному потоку» необходим такой статус, в том числе и для того, чтобы уйти из-под третьего энергетического пакета». А ведь «третий энергетический пакет» напрямую связан с решением проблем энергетической безопасности Европы. Что это все практически означает?

Мы часто принимаем правильные управленческие решения. Таким решением стала, к примеру, реорганизация РАО «ЕЭС России». Однако передача в частные руки генерирующих мощностей оказалась частичным успехом. Правда, инвестиции в электроэнергетику пошли, но не в том объеме, в котором это планировалось «отцами-реформаторами». Это связано с тем, что реформа не была доведена до логического конца и вместо снижения тарифов, как во всем мире, после таких реформ мы получили их рост при нехватке тех же генерирующих мощностей и упадке сетевого хозяйства. Ставка на одного-единственного продавца природного газа была, наверное, лет двадцать тому назад и правильной, чтобы сохранить структуру этой отрасли. Но, по образному выражению классиков марксизма-ленинизма, «монополия всегда ведет к загниванию». Яркий пример этого загнивания в моем понимании строительство «Охта-центра», в которое были уже вложены сотни миллионов долларов и которое теперь уже оказалось окончательно замороженным на долгие годы.

Правда, власть имущие начинают постепенно это осознавать, и примером такого просветления для меня стала крылатая фраза одного из лидеров нашего государства, что повсеместная газификация всей страны, может быть, не так уж и нужна. Действительно, зачем тянуть газопроводы туда, где легко можно обойтись альтернативными источниками энергии, будь-то геотермальное тепло, как на Камчатке, или солнечная энергетика на Кубани. Кстати, сланцевая революция независимо от того, состоялась она или еще нет, открывает неисчислимые возможности для решения проблемы той же газификации без многокилометровых газопроводов. А если добавить к этому другие нетрадиционные источники газа: попутный или нефтяной газ, угольный метан и, наконец, замороженный метан, содержащийся в водах озер, морей и океанов, то решение проблемы газификации всей страны выглядит не так уж утопично. Хотя, на мой взгляд, газ – это ценное сырье, которое надо скорее использовать в химической промышленности, чем сжигать в топках электростанций. Да и автономные, мобильные атомные станции не стоит сбрасывать со счетов. В России значительные территории еще не электрифицированы. Можно возразить, что это все дело далекого будущего, мол, технологии еще не вполне разработаны. К сожалению, в этом отношении Запад да и Восток в лице народного Китая начинают нас опережать. Я не сторонник теории, что рынок все поставит на свои места. В современном мире госрегулирование необходимо, чтобы найти правильные ориентиры на десятки лет вперед. Но отдавать его на откуп правительственным чиновникам тоже нельзя. И дело не только в коррумпированности госаппарата. Госаппарат не в состоянии, будь он хоть семи пядей во лбу, охватить все проблемы и находить правильные решения. Нужна помощь независимого экспертного сообщества, общественных организаций. И они должны быть интегрированы в систему принятия решений. Не случайно же в конце года был создан новый подкомитет в рамках Комитета по энергетике столь мощной организации российских деловых кругов, как РСПП и одним из приоритетов этого подкомитета, в работе которого участвуют и представители фирм, и ученые, и журналисты, стала разработка федеральной программы «Энергия» по развитию и внедрению передовых инновационных технологий и оборудования во все отрасли ТЭКа. Именно эта программа, по мнению ее автора, профессора Станислава Жизнина, главы нового подкомитета, дала бы не только возможность существенно укрепить национальную энергетическую безопасность, но и выйти на международные рынки современных энергетических технологий и услуг.

Россия меняется. Общественность все активнее вмешивается в дела власти, и это отчетливо показали недавние события в Москве и в ряде других российских городов, где именно молодежь вышла на улицы с демонстрацией своего понимания ситуации и заставила прислушаться к своему голосу и Кремль, и Белый дом. И именно эти перемены станут определяющими в 2011 году по всем азимутам российского государства.