Алексей Хайтун
Добыча сланцевого газа.
Фото Игоря Кузмичева
В конце года в Институте мировой экономики и международных отношений РАН состоялся семинар «Революция сланцевого газа: риски и возможности для России».
Бурное развитие
Первым докладом, во многом задавшим тональность дискуссии, стало выступление заместителя директора Института энергетической стратегии Алексей Громова. Он обратил внимание собравшихся на то, что, когда мы говорим о нетрадиционном газе, мы должны понимать, что это не только сланцевый газ, но газ и угольный метан из плотных источников. Он полагает, что в США на ближайшие годы сланцевого газа будут добывать в два-три раза меньше, чем обычного, запасы метана и традиционного газа гораздо значительнее.
Для бурения сланцев с 1980 года для компаний, разрабатывающих нетрадиционные источники, федеральным законом США был введен налоговый кредит. Толчком для массового применения новых технологий стал недавний финансовый кризис.
Если в 1992 году на месторождении Барнет была пробурена первая горизонтальная скважина, то 2009 году – 1658 таких скважин. С 2005 года рост добычи газа в США обеспечивается за счет наращивания добычи сланцевого газа.
Причины столь быстрого развития в том, что добыча на имеющихся месторождениях сокращалась, а цена газа и альтернативного топлива возрастала. Кроме того, из-за особенностей залегания сланца его геологоразведка дешевле и намного быстрее, чем для традиционных месторождений. Газ залегает в небольших изолированных карманах, поэтому для начала добычи не нужно владеть правом на большой участок земли.
В Европе ресурсы сланцевого газа оценивается в 15 трлн. куб. м. Крупнейшие бассейны сланцевого газа – Польша, Северная Германия, южная часть Северного моря, возможно, Украина. Лицензиями на геологические изыскания и добычу сланцевого газа в Европе владеют Shell, Lane Energy, EurEnergy, BNK, ExxonMobil, ConocoPhillips. OMV. Сейчас именно в Польше разведка ведется наиболее интенсивно.
По оценке IHS CERA, к 2018 году мировая добыча сланцевого газа может составить 180 млрд. куб. м в год. По оценке East European Gas Analysis, ожидается, что к 2015 году объем добычи сланцевого газа в США составит более 180 млрд. куб. м в год. Согласно базовому прогнозу МЭА, добыча сланцевого газа в США к 2030 году не превысит 150 млрд. куб. м.
В Европе, по прогнозу МЭА, добыча нетрадиционного газа составит 15 млрд. куб. м в год только к 2030 году. Самые оптимистичные из существующих прогнозов не превышают 40 млрд. куб. м в год к 2030 году. Многие считают такие прогнозы заниженными и полагают, например, что только Польша будет добывать до 30–35 млрд. куб. м уже в 2015 году. По мнению докладчика, есть перспективы добычи природного газа в Китае.
«За» и «против»
Интересен анализ факторов, влияющих на перспективы добычи сланцевого газа. В США к положительным факторам относятся заинтересованность властей (снижение зависимости от импорта ТЭР), значительные запасы сланцевого газа, высокие показатели текущей добычи, накопленный опыт, высокий уровень технологий. К отрицательным – снижение рентабельности добычи сланцевого газа в условиях низких региональных цен, падение коэффициента извлечения сланцевого газа при долгой эксплуатации месторождений, низкий уровень доказанных запасов в общей структуре запасов, экологические риски.
В Европе к положительным факторам относятся заинтересованность властей (снижение зависимости от импорта ТЭР) и значительные запасы сланцевого газа. Среди отрицательных – юридические, налоговые, экологические ограничения, слабая геологическая изученность запасов, высокая себестоимость добычи, отсутствие собственных технологий добычи, отсутствие самой добычи сланцевого газа.
В Китае имеются следующие положительные факторы – заинтересованность властей (снижение зависимости от импорта ТЭР), значительные запасы сланцевого газа. Среди отрицательных – слабая геологическая изученность запасов, экологические ограничения (дефицит водных ресурсов), отсутствие собственных технологий добычи.
Общий вывод из выступления Громова: на текущий момент сланцевый газ является региональным фактором, оказывающим значительное влияние лишь на рынок Северной Америки.
Превращению сланцевого газа в глобальный фактор препятствует значительное количество ограничивающих факторов. Нельзя утверждать, что сланцевый газ не повторит судьбу угольного метана со значительным падением прироста добычи при длительной эксплуатации месторождений или судьбу биотоплива, подавляющая часть мирового производства которого приходится на Америку, а сейчас сокращается.
Революции сланцевого газа не произошло. Этот случай – наглядная иллюстрация эволюции топливно-энергетического развития мировой экономики, направленного на повышение диверсификации источников энергии.
Каковы запасы
В содержательном выступлении Светланы Мельниковой, эксперта Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН, главным было раскрытие неопределенности в обосновании мировых запасов сланцевого газа. Гипотетически предполагается, что запасов сланцевого газа в мире больше, чем традиционного. Но точных данных нет: вот уже более 10 лет все источники опираются на работу, написанную еще в 1997 году немецким специалистом по экономике энергетики Гансом-Холегьром Рогнером. Сам Рогнер считает, что все его данные сугубо гипотетические. Он полагал, что резервов сланцевого газа в мире 456 трлн. куб. м, но сам автор называл свои цифры «спекулятивными».
Много лет эти данные не использовались, но вдруг началось их победное шествие по миру. Их используют МЭА, отраслевые и фирменные эксперты. Например, в 2009 году МЭО привело ту же цифру мировых резервов сланцевого газа. Сообщается, что основные запасы СПГ содержатся в Азии и Северной Америке, запасы Европы уступают на порядок. По данным МЭА со ссылкой на Cedigaz, нетрадиционные запасы составляют лишь 4% от подтвержденных мировых запасов газа.
Как полагает докладчик, эксперты хотели довести свои данные до мира, а мир, особенно Европа, хотели услышать. Поэтому данных по запасам сланцевого газа стало очень много, но выбрать из них достоверные крайне затруднительно. Недостаточно надежны также и стоимостные показатели добычи сланцевого газа,
Например, по Польше первые сообщения говорили о себестоимости до 350 долл. за 1 тыс. куб. м. Все же в проблеме запасов и стоимости сланцевого газа слишком много пиара, и остается надеяться, что дальнейшие исследования будут более научными.
В выступлении ведущего специалиста Института энергетики и финансов Н.А.Иванова сопоставляются диаметральные позиции по сланцевому газу: или это всерьез и надолго, запасы огромные, технологии развиваются, или это пиар-игры политиков США, и пузырь скоро лопнет. Докладчик склонялся к мысли, что это первый шаг к освоению нетрадиционных энергоресурсов по всему миру, начало полной перестройки мирового рынка энергоресурсов. Он отдал должное основателю индустрии сланцевого газа Джорджу Митчеллу. Тот бурил шельф Barnett 18 лет – с 1981 по 1999 год, пока не получил коммерческий приток газа. Компания Mitchell Energy&Development была приобретена в 2001 году компанией Devon Energy Corporation за 3,5 млрд. долл.
В настоящее время добыча сланцевого газа в США дает до 10% совокупного производства газа. Докладчик обратил внимание на технологическую специфику разработки сланцевых месторождений: средний срок жизни газовых скважин в США составляет 30–40 лет, но около 15% скважин, пробуренных в 2003 году, уже через пять лет исчерпали свой ресурс, лишь немногие сохранят рентабельность после 15 лет. Жизненный цикл сланцевой скважины на Barnett не превышает 8–12 лет. На площадке Haynesville средний показатель EUR – 48,7 млн. куб. м на скважину, тогда как ранее компании-операторы говорили о 180–200 млн. куб. м.
Возникли и серьезные экологические проблемы. Отсутствуют необходимые мощности для очистки всех объемов использованной воды. Даже очищенный буровой раствор способен отравить грунтовые воды, тем более что из скважин поднимается только треть использованной воды. Из сланцевых пластов будут подняты на поверхность бензол, мышьяк и радиоактивные материалы. Впрочем, экология рассматривается многими как аргумент в борьбе собственников земли с арендаторами – буровыми компаниями за перераспределение рентных доходов.
В своем чрезвычайно содержательном выступлении главный экономист по России и СНГ, вице-президент ВР-Россия В.В.Дребенцов опирался на опыт его компании по разработке месторождений нетрадиционного газа в США и традиции работы ВР на мировом рынке.
Главный тезис – масштабы добычи газа – прямо корреспондирует с ростом эффективности скважин. Ранее добывающие компании США имели высокую себестоимость на сланцевой скважине, сейчас она снижается, поэтому число буровых установок на традиционном газе сокращается, а на сланцевом растет. Себестоимость добычи на новых скважинах США ниже 50 долл. за 1 тыс. куб. м, то есть ниже добычи традиционного газа. С другой стороны – падение цен на газ снижает капитализацию компаний-пионеров. Джордж Митчелл успел выгодно продать свою компанию, другие, менее удачливые снизили капитализацию.
 Принципиальная схема добычи сланцевого газа. Фото пресс-службы МЭА |
Ситуация с конкуренцией
Конгломерат ВР – главный добытчик газа в Америке, соответственно, докладчик располагал информацией по стоимостным параметрам торговли газом. Себестоимость СПГ в США сейчас ниже мирового уровня, поэтому эта страна начинает сейчас СПГ реэкспортировать. Большие объемы сжиженного газа выйдут на мировой рынок, и тогда цены газа станут ниже ранее прогнозируемых.
На рынке газа высока неопределенность. Это риск для тех, кто не хочет адаптироваться, боится конкуренции. России надо уметь конкурировать на рынке газа.
По моему мнению, сланцевая революция заключается в том, что газовый рынок оформил себя как настоящий рынок с конкуренцией и свободной ценой, тогда как ранее на этом поле имело место состязание монополий, а контрактные показатели выступали как эрзац рыночных цен.
Сработала закономерность постиндустриального общества: в конечном счете побеждают высокие технологии. Именно они востребовались для включения сланцевого газа в топливный баланс США, для массовых танкерных перевозок сжиженного газа.
Проявились общие принципы рыночной экономики: для образования конкурентной цены достаточно появления на свободном рынке небольших избытков продукта, как это стало со сланцевым газом в США и поставками СПГ из Кувейта в Европу. В краткие сроки цены на газ стали соизмеряться в глобальном масштабе и потому оптимизировались. Главный урок – на свободном рынке в конечном счете выигрывают те, кто делает ставку на новые технологии, а не на сохранение монопольного положения.
Между тем основная проблема «Газпрома» – это истощение газовых месторождений и острая потребность в крупных инвестициях для освоения новых площадей: газовые месторождения Западной Сибири выработаны более чем наполовину, доля трудноизвлекаемых запасов достигла 60% и продолжает расти.
Если придерживаться традиционной политики – осваивать месторождения в Арктике и строить подводные трубопроводы, – инвестиционная емкость энергетического сектора страны в следующее десятилетие может составить 400–500 млрд. долл. Эти ресурсы требуются для поддержания достигнутого уровня производства и экспорта.
Между тем серьезную конкуренцию трубному российскому газу составил СПГ. В течение многих лет СПГ на мировых рынках стоил дороже трубопроводного газа. На рубеже тысячелетий их цены сблизились. Главным фактором экономии является увеличение грузоподъемности газовых танкеров, скорости из погрузки-разгрузки и движения, уменьшения численности команд. В настоящее время цены на все виды газа находятся примерно на одном уровне. Так, в 2002 году сжиженный газ импортировался в США по цене 3,41 долл. за миллион БТЕ, а трубопроводный – 3,33 долл., в 2007 году – 7,07 и 6,95 долл. соответственно. Выравнивание цен на сланцевый, сжиженный и трубопроводный газ и есть продукт сланцевой революции.
Фактор высоких технологий
Сланцевый газ не панацея: у него слабая концентрация в продуктивных пластах, для увеличения газоотдачи требуются густая сеть скважин, применение технологии гидроразрыва. Эти технологии – научный продукт корпораций США, и они только недавно проданы в Европу и Японию, хотя потенциальные центры потребления СГ именно там.
В настоящее время переизбыток газа возрастает из-за роста добычи газа в США. В конце 2009 года пройден рубеж добычи сланцевого газа – 100 млрд. куб. м, и США выходят на первое место в мире по добыче природного газа.
Сланцевые газовые пласты были обнаружены в США еще в начале XIX века, но они были нерентабельны по технологическим факторам.
Приведу пример преимуществ рыночных методов соединения технологии и экономики. В самом конце ХХ века, когда была разработана технология горизонтального бурения и гидравлического разрыва сланцевых пластов, а мировые цены на газ вслед за ценой нефти непрерывно росли, небольшая американская фирма Chesapeake Energy начала добычу газа из сланца. Вначале добыча была убыточна, но в 2002 году фирма впервые объявила о получении прибыли. В 2010 году руководство фирмы объявило о снижении себестоимости добычи 1 тыс. куб. м до 99 долл. Для сравнения: чтобы добыча природного газа на Штокмановском месторождении в Баренцевом море стала рентабельной, нижняя граница мировой цены должна быть не менее 270 долл. за 1 тыс. куб. м.
Сейчас средняя себестоимость добычи СГ в пределах 120–140 долл. за 1 тыс. куб. м, тогда как на Уренгойском месторождении – лишь 24 долл. Но доставка по трубам на 2500–3500 км многократно увеличивает стоимость российского газа.
Позиция монополиста
Мой прогноз развития событий таков: если цены на газ понизятся или стабилизируются, рост затрат будет происходить в прежних темпах, а новые технологии добычи СГ будут применены в Европе – «Газпром» в его нынешней структуре и при неизменной стратегии может обанкротиться уже в 2011 году.
В своем выступлении представитель «Газпрома» А.И.Мастепанов выразил несогласие с предыдущим докладчиком и изложил позицию компании по отношению к сланцевой революции. Она такова: добыча газа из нетрадиционных источников, в том числе сланцевого газа, в последнее время привлекает все больше внимания со стороны широкой общественности, но не является новостью для газовой отрасли. Рост интереса обусловлен в первую очередь увеличением добычи сланцевого газа в США, что повлияло на начало исследований возможностей по добыче данного ресурса в других регионах мира – в частности, в Европе и Азии. Вместе с тем проекты по добыче сланцевого газа характеризуются рядом специфических технологических и экономических особенностей. К ним относятся большой объем эксплуатационного бурения, резкое снижение дебитов уже в первые годы добычи, необходимость постоянного перехода на новые площади разработки, существенные экологические риски. Кроме того, стоимость добычи сланцевого газа в США является высокой и значительно превышает стоимость добычи традиционного газа в других регионах мира, в том числе из новых месторождений в России. Данные факторы предопределяют роль сланцевого газа как местного, локального источника ресурсов, компенсирующего снижение объемов добычи (или отсутствие) традиционного газа на региональных рынках. В действие вступят новые принципы ценообразования, которые окажут влияние на экспортеров, в том числе и в первую очередь на Россию. При этом «Газпром» располагает собственными технологиями добычи нетрадиционного газа и применяет их при добыче угольного метана на Кузбассе. Впрочем, концерн продолжит мониторинг развития отрасли сланцевого газа
В дополнение к своему докладу Дребенцов предположил исходя из специфики нашей страны, что спрос на газ будет расти. Он согласился с автором этой статьи, что создается мировой рынок газа и США могут стать экспортером СПГ в Европу. Вопрос в себестоимости сланцевого газа: сейчас в пределах 140 долл. за 1 тыс. куб. м, будет еще меньше, может быть, цена и стабилизируется, но никак не на уровне 400 долл., что ныне планируют брать за газ из трубы.
Соединились частная инициатива, конкурентная разработка новых технологий, налоговые льготы, а также трезвое знание реалий мирового энергетического рынка. Напротив, эндогенная проблема российского ТЭКа – отсутствие механизмов инновационного развития. Несмотря на всю риторику, российские инновации не продвигаются на мировой рынок.
