Диссертаций скоро станет меньше

Фото pixabay.com

Сегодня 19 вузов и четыре научные организации получили право присуждать ученые степени самостоятельно. О том, что это поменяло в их жизни, обозреватель «НГ» Наталья САВИЦКАЯ говорит с проректором Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте России (РАНХиГС) Андреем МАРГОЛИНЫМ.

– Андрей Маркович, то, что сегодня часть вузов получила право самостоятельно присуждать ученые степени, способствовало улучшению ситуации с защитами диссертаций?

– Мы были одним из тех вузов, которые всячески способствовали появлению этой новой модели самостоятельного присуждения ученых степеней. Я бы обратил внимание на один довольно интересный индикатор отношения разных вузов к этому процессу. Сегодня, когда новая модель уже запущена, лишь некоторые вузы, получившие право ее использования, обратились с просьбой ликвидировать свои ваковские советы. Многие присуждают степени и по собственной, и, в течение всего переходного периода, по традиционной ваковский модели. Это означает, что определенные сомнения у них остались. У нас же этих сомнений нет. РАНХиГС двигается в сторону новой профессиональной модели защиты диссертаций.

– Чем профессиональная система защиты отличается от традиционной?

– В действующей системе ВАК, чтобы создать диссовет, нужно набрать 19 человек. Представим себе совет в области экономических наук, который присуждает степени, допустим, по бухгалтерскому учету и по мировой экономике. Такой совет возможен? Да, это же экономические науки. Но мы с вами понимаем, что специалистам по бухучету сложно разобраться в научной новизне диссертации по мировой экономике, и наоборот. Это означает, что при голосовании членами диссоветов, которые профессионально далеки от темы диссертации, движут скорее приятельские отношения или корпоративная солидарность, чем содержательная оценка качества научных результатов. Именно это обстоятельство является для нас ключевым. И это одна из важнейших причин выбора профессиональной модели, когда в диссовет попадают исключительно специалисты по теме конкретной диссертации.

– Количество диссертаций у вас в связи с перестройкой снизилось?

– Да, конечно. Но надо разобраться, почему это произошло. С одной стороны, мы ужесточили саму процедуру экспертизы диссертаций, что вполне естественно, поскольку требования к их качеству должны превышать ваковские. С другой стороны, какая-то часть времени ушла на осознание того нового правового поля, в котором мы оказались, и на подготовку необходимого пакета нормативных документов. Мне кажется, что 2019 год покажет более реальную картину и расхождения станут менее существенными. Однако они останутся, и защиты у нас действительно стало меньше.

– А ведь задача, общая для всех, чтобы диссертаций было больше.

– Мы против логики «числом побольше, качеством – какое получится». Пусть лучше будет 10 качественных защит, чем 50 слабых. Это принципиальный выбор для нас.

– Как вы относитесь к предложениям обязательно включать в состав диссовета хотя бы одного иностранного эксперта? Такое, например, условие выставила для себя Высшая школа экономики.

– У нас этого требования нет. Такая практика может быть введена, но это не является обязательным. Думаю, именно такой подход правильный. Например, сейчас ведется интересная дискуссия по поводу обязательности публикаций диссертантов в журналах, которые индексируются в западных базах цитирования. Здесь необходимо учитывать, что опубликовать статью в иностранном журнале не самого высокого уровня, но входящего в эти базы цитирования, порой проще, чем в авторитетных отечественных журналах.

– В вузах появятся диссоветы на постоянной основе и разовые. В чем отличие?

– Диссоветы, работающие на постоянной основе, с включением специалистов по разным областям знаний – это традиционная логика, имеющая те недостатки, которые мы с вами обсуждали. Профессиональная модель предполагает разовые диссертационные советы, каждый раз создаваемые заново под конкретную защиту. Дело здесь совсем не в «удобстве», а в том, что именно такая модель защиты обеспечивает, с нашей точки зрения, более качественный результат. Да, это неудобно, потому что под каждую защиту нужно делать новые приказы о составе диссоветов, но мы это делаем.

– Как вы будете выстраивать отношения с вольным сетевым сообществом «Диссернет»?

– Наши взаимоотношения с «Диссернетом» определяются ВАКом. По его просьбе мы рассматривали большое количество диссертаций, по которым эксперты «Диссернета» считали целесообразным лишить доктора или кандидата наук ученой степени из-за наличия в его диссертации неправомерных заимствований. И надо сказать, что примерно в 70% случаев наши диссоветы поддерживали их точку зрения. Понятно, что необходимость подобного рассмотрения не вызывает удовольствия, как и у любого, кто вынужден часто искать древние скелеты в шкафу.

– Как вы относитесь к тому, что сегодня у большинства диссоветов отсутствует функция восстановления степени в случае ее лишения?

– Человек может подать на восстановление ученой степени, это же ваковская процедура. Действительно, вузам, которые ушли в самостоятельную систему присуждения степеней, иногда ставят в упрек то, что они не участвуют в рассмотрении заявлений о лишениях, восстановлениях, апелляциях и не отразили такую возможность в своих нормативных актах. Если ВАК сочтет целесообразным, он пришлет официальное письмо, и мы будем это рассматривать. А если не пришлет, оснований для рассмотрения все равно нет, даже если об этом написано в наших документах.

– Мой вопрос касается ваших взаимоотношений с ВАКом. Если список вузов, которые могут самостоятельно присуждать ученые степени, будет расти, как минимум ревностное отношение ВАКа вам обеспечено. Кстати, сегодня бытует представление, что ВАК – государственная система, а вы – нет…

– Видимо, здесь еще остается некоторое недопонимание, обусловленное тем, что модель самостоятельного присуждения степеней только набирает обороты. Но предлагаю принять во внимание два простых аргумента. Во -первых, это право ведущим вузам дало государство. Во-вторых, их требования к качеству диссертаций в соответствии с законодательством не могут быть ниже ваковских, а, например, в РАНХиГС они существенно выше. Поэтому вузы, получившие право присуждать ученые степени самостоятельно, были и остаются важной частью соответствующей государственной системы.

– И свободы! Вы можете спокойно убрать привычные процедуры. Но… не случится ли «компанейщина»? С одной стороны, ВАК с их постоянным жестким контролем, как они себя позиционируют. С другой стороны – вы. Получили свободу и творите то, что считаете нужным.

– Что скрывать, мы свободу и любим, и ценим. Академические свободы – это не фигура речи, а обязательное условие формирования развивающей среды обучения и написания диссертаций. Наша система образования, увы, перегружена формализмом. А мы же студентов еще на первом курсе учим, что любое чрезмерное ужесточение контроля ведет к подмене содержательных показателей формальными.