Вице-премьер разгневала родителей

Участие в международном профессиональном соревновании должно изменить наше представление о рабочем классе. Фото РИА Новости

На заявление зампредседателя правительства Ольги Голодец о том, что две трети населения России не нуждаются в получении высшего образования,  возмущенно отреагировали родители на форумах в СМИ и соцсетях. Почему же мнение правительственного чиновника вызвало столь большой общественный резонанс?

Некоторые особо горячие родительские головы даже успели обвинить вице-премьера ни много ни мало как в «геноциде собственного народа». «Мои дети будут теперь общаться с отребьем, у которого нормальный язык – матерный и основные желания – чисто физиологические…» – пишет разгневанная мамаша о будущем своего чада, который, не дай бог, теперь попадет учиться в техникум или колледж. Родители из небольших городов ропщут,  что теперь закроются и без того малые возможности для дальнейшего карьерного и материального роста их детей.

Какая-то часть родительского сообщества поддерживает популярную политическую дискуссию о том, что столь «недружественным шагом» правительство просто формирует невежественный и оттого безвольный будущий свой электорат. И конечно же, цитируют известные опросы Левада-Центра на проспекте Сахарова, что в акции протеста «рассерженных горожан» были особенно активны молодые обладатели дипломов о высшем образовании. Дескать, поэтому их и хотят уничтожить теперь как класс.

Ольга Голодец, поскупившись на дополнительные объяснения, выглядит в глазах любвеобильных родителей жесткой и даже безжалостной. Недоумение родителей в данном случае тем более возрастает, что ошеломляющие пропорции 65 и 35% никак не коррелируются с общемировой тенденцией в сторону увеличения числа студентов. 

Да, начинает размышлять просвещенный родитель,  когда-то, в 1970–1980 годы, в университетах мира действительно учились 25–30% от общего числа молодежи.  Но сегодня-то это уже все 70–90%. И хотя колебания в пределах этих цифр в разных странах мира как в сторону увеличения, так и в сторону снижения случаются, тем не менее достичь цифры ниже, чем 50%, никто из развитых стран пока не пытался.  Например, в Греции число студентов менялось от 64% в 2006 году до 91% в 2013 году. А в Дании за этот же период оно выросло с 67 до 80%. 

Более того, доля студентов от общего числа молодежи растет и в странах с развивающейся экономикой. Тогда почему же в России объявляется цифра 35%, задается вопросом родитель.

И получается тогда, что все дело в словах, которых не хватило. Без них заявление больших начальников уводит общенародную дискуссию в область значимости высшего образования вообще. Которую большинство населения связывает с ростом культуры в обществе, из-за чего родители и не готовы отдать своих детей в колледжи и техникумы. 

Кстати, примечательно здесь, что в общем хоре возмущения не слышно голосов ректоров – непосредственных участников процесса. И в принципе понятно почему. Заявление Голодец только на первый и очень поверхностный взгляд выглядит скандально сенсационным. На самом же деле все уже давно и систематически идет к задуманной перестройке структуры профессионального образования страны. 

Мы с вами, например,  уже несколько лет являемся свидетелями сокращения вузовской сети. Большей частью – принудительного, потому что сопротивление этому процессу есть и со стороны местных начальников, и некоторых региональных вузов, и простых граждан. Сопротивление есть, несмотря на то что более года назад было даже напрямую заявлено о конкретных ориентирах: количество вузов уменьшат в ближайшие годы на 40%, а их филиалов – на 80% за счет лишения их аккредитации. А результатами проверок доказано, что часть университетов просто не имеет права называться высшим учебным заведением. Это техникумы, не выше. И, кстати, само население не заблуждается на этот счет.

На днях Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) опубликовал результаты опросов россиян о качестве высшего образования, согласно которому большинство респондентов (65%) поддерживает меры по лишению вузов госаккредитации за неэффективную работу.

С другой стороны, мы видим, как вузы уже приспосабливаются к ситуации, обрастая «подопытными участками» в виде прибившихся под их крыло обломков бывших техникумов и колледжей. И как последние, в свою очередь, пытаются прорастить пусть пока хилые зачатки дуального образования. В основу такого обучения положен принцип взаимосвязи теории с практикой. Идея заимствована из Германии, где 70–80% времени обучения проходит на производстве. А сами учебные программы на треть состоят из общеобразовательных дисциплин и на две трети из предметов по специальности. 

 И опять же сошлемся на результаты опросов ВЦИОМа, согласно которому 55% работодателей и 56% населения страны оценивают качество подготовки выпускников российских вузов как среднее. И абсолютное большинство работодателей (91%), а еще более половины самих выпускников жалуются на недостаток практических навыков после окончания вуза.

И наконец, сама система среднего профессионального образования постепенно выходит из тени. Особенно заметно стало внимание к ней после участия нашей страны в соревновании Worldskills. Это международное некоммерческое движение, миссия которого – поднять престиж рабочих профессий и способствовать развитию профессионального образования путем гармонизации лучших практик и профессиональных стандартов во всем мире. Так как подготовка к участию в конкурсе с некоторых пор находится под присмотром самой Ольги Голодец, то вполне понятна ее риторика первооткрывателя Worldskills в России.

В общем, все, к чему пытаются призвать нас, – это уход от прежних стереотипов восприятия образования. Сегодня нашему молодому населению, пытается донести до нас Ольга Голодец, больше нужно образование для жизни. Неважно, каким мы его назовем – высшим ли недовысшим, – оно должно помочь любому человеку не просто реализовать себя как личность, но еще и накормить его самого, его семью. Ну и в конечном счете всю страну. И это не исключает его дальнейшего образования, или самообразования.