Александр Абрамов
Физкультура, конечно, важный учебный предмет, но он не может заменить литературу или математику.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)
Публикация проекта «Стандарта» для старших классов средней школы вызвала бурную реакцию. Спровоцировало ее главным образом предложение о резком изменении традиции. Давно устоявшийся список учебных предметов предлагается существенно сократить, предоставив ученикам и школам выбор из очень многих вариантов. При этом список предметов, общих для всех, выглядит весьма экстравагантно: физкультура, основы безопасности жизнедеятельности (ОБЖ), «Россия в мире», индивидуальный учебный проект. Другая громкая идея – провозглашение приоритета воспитания – условно говоря, воспитание важнее обучения, воспитание важнее математики и физики.
Между тем список важных вопросов, остро обозначившийся после выхода в свет данного проекта, существенно шире. И идея важности воспитания, и идея вариативности содержания образования сами по себе не вызывают чувства протеста. Плохо то, что резко нарушены границы их применимости. В чем состоят ошибки идеологов и разработчиков «Стандарта»? Почему эти ошибки допущены? Какие следует извлечь уроки?
Все эти вопросы требуют серьезных ответов. Приведу свою версию.
Утрата цели
Данный проект «Стандарта» не отвечает своему назначению. По определению главная функция любого стандарта – фиксация ожидаемых результатов той или иной деятельности в форме, допускающей проверку их достижений. Представленный проект не решает эту задачу. Проверка результатов обучения невозможна. Общее число требований около 400! Большинство из них имеет весьма общий и абстрактный характер, а многие конкретные цели явно недостижимы.
Не выполняют функцию стандарта и требования к условиям жизни школ. Цена вопроса не просчитана и даже не обозначена. Весьма маловероятно, что министр финансов Алексей Кудрин готов поступиться принципами и пойдет на великие жертвы. В свете закона о бюджетных, казенных и автономных учреждениях родители обоснованно ждут подвохов и заметного роста платности образования, но «Стандарт» не развеивает, а усугубляет эти опасения. Как обязательства государства, так и формы ответственности за неподобающие условия содержания школ отсутствуют.
Таким образом, мы обсуждаем не «Стандарт», а некую утопию, своеобразную «Педагогическую поэму», авторы которой продавливают свои любимые взгляды на так называемую нашу новую школу в далеко не поэтической форме. Чтение проекта – занятие малоувлекательное, не слишком поучительное и очень трудное при поиске смыслов. Очевидно, однако, что текст документа, к которому предстоит обращаться миллионам людей, должен быть предельно четким, обозримым, понятным.
Проект запускает чрезвычайно рискованный процесс радикального реформирования школы. По существу, предлагается «Великий перелом» отечественной школы. С введением ЕГЭ для выпускников и предстоящим внедрением ГИА (государственная итоговая аттестация) в 9-х классах школа превращается в институт натаскивания на примитивные задания по сомнительным процедурам. «Стандарт» идет много дальше.
Сильно снижается уровень общеобразовательной подготовки в старших классах, что неизбежно ведет к резким сдвигам в структуре и содержании учительского труда. Появится большое число «лишних учителей». Все школы станут профильными – в обстоятельствах, когда для эффективной их работы решительно ничего не сделано. (Добавлю, что, например, для лучших математических школ характерен высокий уровень общей культуры.) Предлагаемое безудержное многообразие выбора очевидным образом разрушает единое образовательное пространство страны. Лозунг индивидуализация нереализуем: не будет курсов для одного-двух учеников.
По масштабам «инноваций» предлагаемая реформа школы не имеет ни прецедентов, ни аналогов. Несколько утешает одно: школа – институт консервативный. Команды «Все вдруг!» здесь не проходят.
Беспредметная надпредметность
Грубая методологическая ошибка идеологов «Стандарта» – отказ от рассмотрения проблемы содержания образования. Это предопределило бессодержательность документа. Содержание образования – основной стержень школы. Им определяются и подготовка учителей, и система средств обучения, и материально-финансовая база. Поэтому отсутствие представлений о контурах содержания неизбежно имело следствием крайне абстрактный (на деле – поверхностный) стиль документа.
Но хуже другое. Целый ряд современных предметов исчезнет. Серьезных разработок многих курсов, упомянутых в «Стандарте» («Россия в мире», индивидуальный проект, интегрированные и базисные курсы), в природе не существует. Не видно и перспективы. В проекте сформулированы самые общие требования к примерным программам. Разработкой этих самых примерных программ занимается коллектив под руководством А.Адамского. Но, судя по опубликованному в Интернете варианту, здесь тоже речь идет не о конкретном содержании предметов, а о весьма общих описаниях.
Кто и когда будет создавать новое предметное (а не «надпредметное», а по существу – «беспредметное») содержание? Похоже, что школы. Романтично и либерально. Но в школах крайне мало профессиональных разработчиков. Подобная организация напоминает большой скачок в Китае времен культурной революции, когда в каждом дворе ставили маленькую металлургическую печь.
Остается добавить, что «Стандарт» не опускается до таких мелочей, как рост массовой неграмотности в русском языке и математике, катастрофическое снижение интереса к чтению, быстро нарастающее невежество и бескультурье, падение интереса к точным наукам и инженерным специальностям. Полным ходом в стране идет процесс ликвидации грамотности.
Существенные концептуальные ошибки содержат требования «Стандарта» к воспитанию. Безусловно следует согласиться с разработчиками в том, что проблема воспитания сегодня – важнейшая. Но и сложнейшая.
Фактически «Стандарт» ориентирует на превращение школы не просто в главный, а единственный институт воспитания, поскольку о наличии других факторов умалчивается. Это изначально обрекает предлагаемую систему воспитательных мероприятий на провал.
Воспитательный потенциал школы предлагается существенно повысить за счет увеличения времени на циклы воспитательных мероприятий, путем изъятия многих часов, отводимых ранее на обучение. Но ценность этих мероприятий весьма сомнительна, а воспитательный эффект учебных предметов сильно недооценен. Показательно и практическое отсутствие в «Стандарте» категорий, имеющих самое непосредственное отношение к воспитанию, – таких, как «свобода», «ответственность», «любознательность», «критичность», «честь», «совесть», «труд».
В школьные годы главное средство воспитания – это интенсивный, увлекательный и разнообразный учебный труд, а не искусственные мероприятия, воспитывающие малограмотных лентяев.
Далее – по тексту
«Стандарт» написан откровенно плохо – текст изобилует многочисленными смысловыми и стилистическими дефектами. Для проверки этого утверждения необходимо прочитать «Стандарт». Чтобы привлечь внимание читателей, приведу несколько примеров.
На стр. 24 приводится список из 14 требований к итогам изучения ОБЖ. Требование № 12 гласит, что должны быть обретены «умения предвидеть возникновение опасных ситуаций по характерным признакам их проявления, а также на основе информации, получаемой из различных источников; готовность проявлять предосторожность в ситуации неопределенности». А в ситуации определенности проявлять предосторожность необязательно? Вы умеете демонстрировать эту самую готовность?
На стр. 16 перечислены требования к владению девятиклассником предметной области «Естественно-научные предметы». Изучение этой области должно обеспечить и «формирование целостной научной картины мира», и «овладение научным подходом к решению различных задач». Не многовато ли для девятиклассников?
На той же странице сформулированы требования к изучению «Основ духовно-нравственной культуры народов России». Среди них – «знание основных норм морали, нравственных, духовных идеалов (что это – знание идеалов? – А.А.), хранимых в культурной традиции народов России, готовность на их основе к сознательному самоопределению в поступках, поведении, расточительном потребительстве». Если потребительство не слишком расточительно, то можно обойтись без переживаний?
Полагаю, приведенных примеров достаточно, чтобы понять: необходима не только тщательная экспертиза, но и лингвистический анализ документа, определяющего судьбу российской школы.
Как мог появиться столь, мягко говоря, несовершенный документ? В 2005–2007 годах я принимал участие в разработке «Стандарта». Однако несогласие с принципами организации работы и невозможность что-либо изменить вынудили меня отказаться от участия. Стало ясно, что ничем хорошим это кончиться не может.
Роковую роль сыграл закон № 94 о торгах и закупках для госнужд, согласно которому осуществлялась разработка. Был задан следующий режим. В первую половину года создавалось многостраничное техническое задание. В августе объявлялся конкурс, а по прошествии 45 дней становился известен победитель (Российская академия образования). В октябре приходили деньги, и начиналась бурная работа. По условию конкурса итоговые тексты сдавались к 15 ноября. Успешно проходила их приемка, а на следующий год повторялось то же самое. Естественно, коллектив разработчиков менялся.
Многие идеи (в том числе здравые) благополучно забывались, появлялись новые идеи и новые лидеры. Можно ли в таком режиме работать над серьезным документом государственной важности? Принципиально и то, что Министерство образования и науки РФ де-факто совмещало несовместимые функции идеолога, заказчика, организатора и контролера. Победитель конкурса определялся до конкурса.
Для всех и каждого
Из всей этой истории можно извлечь три главных урока.
Урок первый: в России сложилась глубоко порочная система принятия решений и разработок в образовании. Вопрос о серьезнейшей реорганизации Минобрнауки и Российской академии образования требует неотложного решения. С практикой чиновничьего диктата пора кончать. Функции начальства от образования должны быть резко ограничены.
Урок второй: предстоит большая работа по становлению эффективных структур, ответственных за разработки в образовании. Необходимы и авторитетные профессиональные сообщества – ассоциации учителей-предметников, преподавателей высшей школы и т.д. Естественно, нужны соответствующие журналы, регулярные конференции: без постоянных профессиональных дискуссий развитие невозможно.
Урок третий: необходимо системное, широкое, постоянное и гласное обсуждение реальных проблем образования в СМИ и Интернете. Образование волнует всех и каждого.
Дарья Гармоненко