Наталья Савицкая – Станислав Леонидович, как вы смотрите на перспективы развития российского бизнес-образования в связке «государство–бизнес-школа»?
– Начну с того, что пришло время кое-что пересмотреть в этих отношениях. Я, например, не принимаю слово «негосударственная» в названиях отечественных бизнес-школ. За все время существования нашей школы мы подготовили 18 тысяч специалистов самого высокого уровня, которые работают как в государственных, так и негосударственных структурах страны. В конечном своем результате – все они работают на благо нашего государства. Тем не менее мы – «негосударственные». Да, нас можно называть «внебюджетным» заведением, потому что мы ни рубля не получаем от государства, но «негосударственным» учебным заведением назвать нас нельзя. Мы приносили и приносим немалую пользу государству. В «МИРБИСе», например, бесплатно обучаются Герои России, есть льготы для людей, прошедших горячие точки. Есть целая программа социальной поддержки аспирантов и ученых. Я знаю, что некоторые старейшие бизнес-школы практикуют то же самое.
– Хочу напомнить, что любая бизнес-школа еще и доходное предприятие┘
– Конечно. Любая бизнес-школа имеет миллионные обороты и прибыль. Но мы вынуждены по три-четыре раза в год повышать заработную плату нашим педагогам, что позволяет нам удерживать у себя высоких профессионалов. Да, деньги позволяют нам быть более мобильными и динамичными. Мы немедленно реагируем на колебания рынка и остро чувствуем, какие потребности возникнут у наших слушателей завтра. Эта определенная степень свободы позволяет нам строить по-своему отношения с зарубежными партнерами, в отличие, скажем, от бизнес-школ при крупных государственных университетах. «МИРБИС», например, сотрудничает с 32 школами из 22 стран мира. Безусловно, Высшей школе бизнеса МГУ намного легче получить международную аккредитацию, заключить соглашение о совместном проекте с зарубежным партнером, но сегодня эта бизнес-школа идет на сотрудничество с нами – значит, наши школы нужны, важны, и мы многого достигли за 15 лет своей работы на рынке бизнес-образования.
– Сегодня вы в состоянии конкурировать с бизнес-школами при крупных государственных университетах. А что будет завтра? Не поглотят ли вас «акулы бизнес-образования»?
– Мы занимаем разные ниши. У этих замечательных школ нет (тем не менее) возможности проводить самостоятельную образовательную и финансовую политику без оглядки на свой ученый совет. Но даже не в этом главное┘ Мы не только не конкуренты, мы (при всей независимости друг от друга) – в одной упряжке. Поэтому я придаю большое значение деятельности общественной организации РАБО, объединяющей нас в своих рядах. Мы все вместе должны бороться за качество наших программ, особенно в условиях вступления России в Болонский процесс.
– Какие, например, государственные задачи могут решить бизнес-школы в ближайшей перспективе?
– Сегодня остро стоит вопрос развития бизнес-образования в регионах. А то, что получается, регион сидит на природных ресурсах, а население едва сводит концы с концами. Налицо – неэффективность работы управленческого аппарата. России нужно создать по меньшей мере 7 «мозговых» центров в регионах, 7 крупных информационно-аналитических бизнес-центров. Это уже назрело.
При этом важно не допустить бюрократизации системы бизнес-образования в регионах и избежать дискредитации дистанционного образования, потому что для регионов это основная форма бизнес-обучения. Сегодня же многие бизнес-школы идут на сокращение своих филиалов в регионах, потому что в современных условиях невозможно обеспечить достойную проверку качества подготовки образования на периферии.
– Многие крупные отечественные компании отдают сегодня предпочтение зарубежным бизнес-школам, подбирая программы для обучения своего персонала┘
– Это, действительно так. Хотя, возможно, дело опять в «обертке». Многие наши школы пока не научились себя хорошо «подавать». Мы, например, постоянно инициируем визиты в «МИРБИС» представителей крупных западных школ – наших партнеров, сами отправляем делегации за рубеж с целью обмена опытом, разработки совместных программ, технологий обучения. Очень часто проводим международные конференции, семинары на различные темы, и слушатели имеют реальную возможность общаться не с одним иностранным партнером, а сразу со многими. Скорее всего российские компании еще до конца не осознали всю выгоду сотрудничества с отечественными школами.
– По поводу «обертки». На Западе большую роль играют рейтинги школ. Потенциальный слушатель имеет полную информацию о том, как обстоят дела на этом рынке. И этой информации доверяют. У нас же к рейтингам бизнес-школ отношение пока прохладное┘
– У нас вообще к рейтингам и спискам отношение напряженное. Вот недавно списки белых и черных банков наделали столько шума в стране. Хотя весь мир, действительно, использует рейтинги┘ Рейтинги важны и возможны при одном условии, если будет поставлен главный вопрос: «А судьи кто?» Нет, увы, нужной степени открытости. Пусть сравнивают наши программы, но берут объективные параметры. Пусть проверяют по академическим знаниям или по практическому результату. Пусть спросят, наконец, основного потребителя – работодателя.
