Хакер – это вчерашний талантливый школьник

Талантливому ребенку нужно больше внимания профессионалов: и педагогов и психологов.<>Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

«Есть темы, которым не уделяется достаточно внимания прессы, – заявил на недавнем заседании Российского совета по развитию образования (РОСРО) ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов, – их две: образование одаренных детей и интернетизация образования».

Позволю себе развить эту тему дальше и заметить: зато куда в большей степени, чем ранее, и одаренными детьми, и интернетизацией образования занимаются сегодня как крупные компании, флагманы отечественной экономики, так и сами ведущие высшие школы. За примерами далеко ходить не надо. Здесь и потанинские стипендии отличникам-студентам и юкосовские программы (кстати, что теперь будет с ними?). Победителей олимпиад (региональных и федеральных) забирают себе Московский университет имени М.В. Ломоносова, Московский государственный технический университет имени Баумана, и та же Высшая школа экономики и многие другие вузы России. Забирают в основном даже без экзаменов. Все это можно рассматривать как косвенное доказательство тому, что в условиях приближающихся перемен в образовании крупный бизнес и ведущие высшие школы пытаются хоть как-то сохранить «стратегический запас страны» – интеллект нации.

Уже сегодня очевидно, что массовый прием в вузы (особенно в его сегодняшнем виде) и даже Единый госэкзамен (внедряемый столь усердно) не позволяют и не позволят выделить в потоке абитуриентов самых одаренных. Выход здесь один: «движение олимпиадников» следует расширить (в плане массовости), упрочить (в смысле его материальной базы) и вывести из «подполья» (в смысле решения вопроса его законодательной базы). Ведь до сих пор не решено, а что это такое – олимпиадное движение. Реальные силу и права наряду с другими формами поступления олимпиады будут иметь только тогда, когда законодательно будет оформлено, что они – не что иное, как вид конкурсного отбора в вузы, а не очередная лазейка для внеконкурсного приема. Сегодня этот вопрос, что называется, «завис». Вопрос «массовости» участников тоже немаловажен. Здесь важно решить, как перейти от отбора крайне малого числа детей с выдающимися способностями к расширенному отбору детей одаренных. Сегодня на четырехуровневой олимпиаде с каждого уровня отсеивается примерно 250 человек. В итоге победителей (на самой верхушке олимпиады) не больше 25 человек (по каждому предмету).

Впрочем, «выдающихся» детишек везде и всегда – единицы. Одаренных больше, и РОСРО считает, что именно им надо помочь не закопать свой дар в землю. И предлагает сделать все этапы работы с одаренными детьми максимально открытыми для общества, например через опубликованный в интернете мониторинг достижений школьников. Не менее важным представляется РОСРО поддержать материально наставников юных талантов. Художник, безусловно, может быть бос и жить только своим творчеством, но все это, заметим, он может делать весьма недолгий период. Затем художник «перегорает»... или даже «сгорает» на работе, трудясь безвозмездно на благо государства.

Кроме того, важно обеспечить содержательную ориентированность системы олимпиадного движения и избежать ее формализации. Здесь Высшая школа экономики предлагает всем вместе подумать над созданием некого единого Олимпиадного центра, а заодно и поразмыслить над открытием Фонда помощи олимпиадному движению. На одной государственной поддержке олимпиадному движению долго не протянуть. Нет, выжить, конечно, с бюджетными деньгами можно, а вот развиться – едва ли...

Естественно, как и у любого важного начинания, у олимпиадного движения есть свои критики. Кое-кто из экспертов считает, что «новое – не всегда лучше старого». В Советском Союзе была своя система олимпиадного движения, и действовала она вполне успешно. Она до сих пор позволяет нашим школьникам побеждать на международных интеллектуальных соревнованиях. Кстати, яркий успех сегодня имеют в основном школьники из Китая и России, то есть тех государств, где была и есть господдержка олимпиадам. Так что государству «расслабляться» не следует. Второй момент заключается в том, что наши олимпиадники сегодня, увы, несколько однобоко развиваются. Далеко не все из победителей олимпиад блещут широким кругозором знаний. Это объясняется слишком ранней узкой специализацией.

А психологи критикуют олимпиадное движение за отсутствие хорошо поставленной диагностики юных дарований. По их мнению, диагностировать талант ребенка можно уже в 5–6 лет. Отсюда следует сделать диагностику доступной самым широким слоям населения, чтобы ни один одаренный ребенок не был упущен государством. Кроме того, психологи просят не забывать о том, что есть одаренность, способности и есть творческие успехи. Проигравший (к тому же ребенок) испытывает жуткий стресс. И совсем даже неизвестно, куда он направит свои таланты в будущем. Кто усомнится в том, что хакеры – это талантливые молодые люди. Вопрос в другом: кто виноват, что их талант сегодня работает против общества?... Отчасти в этом виновата и школа. Ведь талантливому человеку больше, чем любому другому ребенку, нужна профессиональная помощь психолога.