Графика pixabay.com
Вирусологи и врачи расходятся во мнении относительно того, когда может закончиться эпидемия коронавируса в России, когда и как власти будут снимать режим самоизоляции. Велика вероятность того, что социальное дистанцирование сохранится и после того, как многие ограничительные меры отменят. Помимо прочих сфер это, конечно, повлияет и на российскую политическую жизнь.
Одной из типичных конфликтных ситуаций в отношениях власти и оппозиции в России является борьба за право провести митинг, шествие, любую другую публичную массовую акцию. Речь всегда идет о месте и количестве участников. Логика оппозиции проста: тысячи, а лучше – десятки тысяч людей в центре города привлекут внимание граждан. Такой митинг автоматически станет событием городского, а может, и федерального значения. Власти, в свою очередь, пытаются маргинализировать протест, отодвинуть митинг подальше от центра, минимизировать количество его участников.
В эпидемических и постэпидемических условиях эта борьба упрощается предельно. Митинги запрещены, пока действует режим самоизоляции. Власти смогут запрещать их и дальше, если рекомендации соблюдать социальную дистанцию сохранятся. Спор о том, ограничено ли при этом право граждан на мирные собрания, едва ли будет актуальным. Конечно, ограничено. Но сейчас это касается – и в ближайшее время, видимо, будет касаться – и других прав и свобод.
Пока нет ответа на вопрос, когда пройдет перенесенное всенародное голосование по Конституции. Не вполне очевидно, состоятся ли региональные выборы в сентябре. Однако ситуация, в которой плебисцит или выборы будут проведены, а митинги и шествия еще не разрешат, вполне вероятна.
Все это означает, что борьба оппозиции с властью в обозримом будущем перестанет быть борьбой за городское пространство и символическое – во многом – самоутверждение. Оппозиция вытесняется в онлайн. Отличие от обычного положения дел в том, что вместе с оппозицией в интернет может уйти и вся политика. Очень легко представить себе дебаты кандидатов в губернаторы, мэры или депутаты в режиме видеоконференции. Можно проводить и онлайн-митинги посредством интернет-стримов. Но, наверное, гораздо проще размещать новые записи в видеоблогах, которые будут собирать зрителей днями и неделями, а не единовременно.
Есть мнение, что оппозиция очень уверенно чувствует себя в Сети, прекрасно владеет ее технологиями. Власть при этом считается более архаичной, привязанной к традиционным медиа, например к телевидению. Это довольно поверхностное суждение: известно, что и провластные структуры давно и небезуспешно используют сетевые технологии и ресурсы. Как бы то ни было, можно в порядке эксперимента допустить, что сейчас оппозиция проводит матч на своем поле. Но ей еще нужно доказать, что это дает ей преимущество.
Из борьбы за пространство политика «времени онлайн» превращается в борьбу за повестку и аудиторию, то есть в соревнование контентов. Здесь действуют механизмы, свойственные, например, конкуренции СМИ, сетевых ресурсов, блогеров, Telegram-каналов. Смотрят того, кто интересен, а сейчас интерес вызывают самые актуальные темы. Например, помощь пострадавшим гражданам, перспективы восстановления экономики и бизнес-активности.
Оппозицию будут смотреть и слушать, если она способна здраво и профессионально оценить обстановку и, что самое главное, рассказать, как нужно действовать – и власти и гражданам. Этот политический тест можно сдать, не организуя митинги, не борясь за центральные площади и количество участников.
Данила Моисеев 
комментарии(0)