Власть снижает антирейтинг в регионах

На фото Алексей Цыденов, назначенный Указом Президента временно исполняющим обязанности Главы Республики Бурятия. Фото сайта kremlin.ru

На фоне отставок губернатора Пермского края и главы Бурятии руководители некоторых регионов, которым тоже прочат скорый уход со своих постов, поспешили сообщить, что остаются на местах. Губернатор Белгородской области Евгений Савченко назвал слухи о своей отставке чьими-то домыслами и заявил, что намерен баллотироваться на новый срок осенью этого года. В пресс-службе главы Карелии Александра Худилайнена опровергли информацию СМИ о досрочном сложении им полномочий.

Все это не означает, что парад отставок закончен, ведь помимо Савченко и Худилайнена в прессе фигурируют и другие имена. Временные исполняющие обязанности руководителей Пермского края и Бурятии, между тем, назначены. Это молодые чиновники с опытом работы на федеральном и столичном уровнях. Ни Максим Решетников, ни Алексей Цыденов при этом не являются публичными фигурами и известными политиками. Однако совершенно не приходится сомневаться, что они за короткий срок наберут высокий рейтинг и выиграют выборы в своих регионах с разгромным счетом. С кремлевскими назначенцами именно так, как правило, и происходит: достаточно вспомнить нынешнего губернатора Тульской области Алексея Дюмина, который стал врио в феврале 2016 года, а уже в сентябре получил на выборах 84% голосов.

Эксперты высказывают мнение, что череда отставок во многом продиктована опасениями власти за собственный рейтинг в проблемных регионах. Вероятно, это так, но рейтинг, о котором идет речь, весьма своеобразен. Он, в частности, не является производной политической конкуренции. Оппозиции в регионах отведены второстепенные, если не маргинальные роли, аналогичные тем, которые она играет и на федеральном уровне. Если губернатор или глава республики по каким-то причинам (а таковых десятки) начинают терять рейтинг, то это вовсе не означает, что условный коммунист, эсэр, представитель ЛДПР или местный Навальный подбирают потерянные властью очки. Скорее формируется своего рода резервный фонд доверия, ожидающий нового кремлевского назначенца.

Этот назначенец с первых дней обладает тотальным медийным преимуществом над потенциальными конкурентами. У него либо нет политического прошлого, либо оно мало кого занимает. Его политическая биография фактически пишется с чистого листа и сразу начинается с решительных шагов, латания социально-экономических дыр. Именно эта технология и приносит высокий процент голосов на выборах. В условиях максимально зачищенного политического поля выборы глав регионов довольно легко превратить в фактическое назначение сверху, пусть и процедурно усложненное.

Смена руководителя региона на врио в год выборов означает, что федеральная власть реагирует на недовольство низов, не дожидаясь социального взрыва. Избирателю, по сути, нечего предъявить новому назначенцу на выборах: его не обвинишь в бездействии (он как раз весьма деятелен), его не назначишь ответственным за положение дел в регионе (ему оно досталось в наследство). Таким образом, власть снижает вероятность протестного голосования в регионе.

Протестное голосование, то есть стихийное и неконтролируемое выступление избирателей против кандидата власти, пожалуй, остается единственным сценарием, который может напугать правящую элиту. Неожиданную поддержку может получить, например, системный оппозиционер, никогда не имевший высоких рейтингов. Окрыленный поддержкой, он способен перестать играть по системным правилам. Протестный электорат может проголосовать и за несистемного кандидата, который ни о какой игре по правилам с властью и вовсе не договаривался.

Именно поэтому даже при слабом политическом сопротивлении власть на местах перестраховывается. Она не хочет рисковать, выставляя на выборы кандидатов с потенциально высоким личным антирейтингом, который может трансформироваться в недоверие к вертикали в целом.