Раскол как естественное состояние оппозиции

Фото со страницы партии ПАРНАС в социальной сети

Выход из ПАРНАСа ряда известных деятелей, включая Илью Яшина и Владимира Кара-Мурзу, можно назвать ожидаемым событием. Вся непродолжительная история этой партии – это история сближения и расхождения политиков, примирения и ссор, входов и выходов. Нет ничего удивительного в том, что после неудачных выборов в Госдуму привычные процессы продолжаются.

В российской политике три условных уровня. На первом уровне группировки во власти борются за влияние на реальную политику, то есть на президента страны. На втором уровне думская оппозиция пытается сохранить свое положение в системе власти. На третьем уровне несистемная оппозиция на словах ведет борьбу с режимом, а на практике – борьбу за позицию лидера в своем довольно узком электоральном сегменте.

При сложившейся политико-правовой конъюнктуре политикам на втором и третьем уровнях затруднительно претендовать на реальную власть. Это возможно лишь в режиме персонального избрания или назначения (например, на пост мэра или губернатора). Но случай с Никитой Белых показывает, что вытеснение из системы власти может быть внезапным, агрессивным и драматичным.

Бесконечные расколы и, наоборот, консолидация несистемной оппозиции создают иллюзию движения. Отчасти они объясняются тем, что свое противостояние с властью «несогласные» рассматривают уже не в актуально-политическом, а политико-апокалиптическом контексте. Режим, по их мнению, должен пасть, в результате образуется вакуум власти, и оппозиции нужно готовиться его заполнить. Одни готовятся к этому, сохраняя нравственную чистоту, например, отгораживаясь от националистов и брезгуя любыми связями с властью. Другие пытаются выдвинуться вперед, чтобы при наступлении новых времен определять повестку дня, выражать общественное настроение и брать власть в свои руки. Призывы объединиться, наступить на горло амбициям ради общей цели едва ли могут стать руководством к действию, потому что настоящих условий для объединения нет.

Такие условия сложились в декабре 2011 года, когда негативная реакция на результаты выборов в Госдуму вылилась в многотысячные акции протеста. Тогда произошло тактическое объединение разных умеренно или резко оппозиционных политических сил, включая думских эсэров и коммунистов. Была идея, а точнее, настроение, объединявшее самых разных людей: все они считали, что их обманули при подсчете голосов. У так называемого креативного класса, еще не напуганного «болотным делом», сформировался запрос на участие в политике.

Это было время сближения различных политических фигур – от экс-министра Алексея Кудрина до левака Сергея Удальцова. Расколы возобновились позже, когда власть справилась с энергией протеста, загнала оппозицию в привычные рамки, ужесточила законодательство о митингах, а против некоторых «несогласных» возбудили уголовные дела.

Опыт декабря 2011 года показывает, что готовиться к таким временам, оберегая идейную и моральную чистоту, бесполезно. Массовый протест объединяет разных людей, а не только ядерный правозащитный электорат либералов. Эта волна выносит на поверхность тех, кто способен находить общий язык с различными группами, а те, кто готовил себя на роль лидеров, могут исчезнуть с политического горизонта. Например, Гарри Каспаров был одним из первых лиц оппозиции. Но после событий 2011–2012 годов он стал политэмигрантом, и мы мало слышим о нем. Напротив, Алексея Навального до декабря 2011 года знал лишь небольшой сегмент интернет-пользователей. Теперь же он выдвигается в президенты, а за спиной у него опыт выборов мэра Москвы.

Расколы среди оппозиции свидетельствуют о том, что в данный момент ей нечего сказать гражданам, но необходимо рефлексировать и как-то жить в этой ситуации. Для объединения необходима реальная альтернативная повестка дня. Создать ее своими силами оппозиция не может.