России не находится места в китайской стратегии развития

Фото Gettyimages

Заявления наших руководителей о перспективах торговли с Китаем заставляют сомневаться: хорошо ли понимают в России ее место в китайской стратегии развития? Понимают ли в России, что интерес китайцев к нашей продукции в перспективе будет сокращаться? Осознают ли наши чиновники, что Россия пока плохо вписывается в китайскую стратегию инновационного, индустриального и экономического глобального лидерства?

Председатель КНР Си Цзиньпин объявил в конце мая этого года новую стратегическую цель – превратить Китай в ведущую мировую научно-техническую державу к середине нынешнего века. К 2020 году Китай должен войти в число стран инновационного типа, а к 2030 году выйти на лидирующие позиции по инновациям, уточняет «Синьхуа».

Другими словами, эпоха копирования в Китае западных (или российских) технологий уходит в прошлое. Уже к 2020 году значительная часть китайской продукции будет основана на собственных уникальных разработках, которых нет ни в России, ни на Западе. Именно это и будет означать создание в Китае собственного инновационного цикла, о котором говорит китайское руководство. А общий курс на глобальное инновационное лидерство неизбежно приведет к сокращению спроса в Китае на российское экспортное сырье: на нефть, газ, древесину или на металлы.

Уже сейчас мы наблюдаем резкий спад российско-китайской торговли в период снижения нефтяных цен и последующую стабилизацию на новых низких уровнях. В январе–октябре 2016 года товарооборот между КНР и РФ вырос в долларовом выражении всего на 0,5%. За 10 месяцев наши страны наторговали, по данным китайской таможни, всего на 56,2 млрд долл. В относительно благополучном 2013 году товарооборот у России с Китаем вырос до 89 млрд долл., а в 2014 году – до 95 млрд долл. В прошлом же году объем двусторонней торговли сократился до 68 млрд долл. Примерно на таком уровне он останется и в 2016 году.

Между тем российские чиновники смело обещают увеличить торговлю с Китаем до 200 млрд долл. уже в 2020 году. Трезвым расчетом объяснить такие экономические ориентиры невозможно.

«Перед нами стоит амбициозная задача увеличить товарооборот до 200 млрд к 2020 году», – обещал в прошлом году глава Минпромторга Денис Мантуров. Недавно этот же ориентир подтвердил премьер Дмитрий Медведев. При этом несырьевой экспорт в Китай глава Минпромторга оценил, по данным Интерфакса, «почти в 50 млрд долл.». «Будем стремиться к увеличению этой составляющей», – пообещал глава Минпромторга.

Откуда взялась эта оценка несырьевого экспорта в 50 млрд долл. – можно только гадать. Ведь весь российский экспорт в Китай составляет только 33 млрд долл. Причем на долю машин и оборудования приходится лишь 2%. А самые крупные позиции в товарной структуре нашего экспорта – это минеральное топливо, нефть и нефтепродукты (61%), древесина (9,4%), цветные металлы (9,1%), химическая продукция (3,3%) и рудное сырье (2,7%).

В последнее время российские чиновники возлагают большие надежды на увеличение экспорта продовольствия в Китай. Такие поставки в последнее время действительно увеличиваются. Но на фоне падения доходов от нефтяного экспорта это сущие копейки. И они не способны увеличить российский экспорт – не то что до 200 млрд, а даже до половины этого объема. За 9 месяцев 2016 года наш продовольственный экспорт в Китай чуть превысил 1,13 млрд долл. И даже если пятикратно нарастить экспорт продовольствия в Поднебесную, для Китая мы останемся относительно малозначимым торговым партнером. Который к тому же теряет способность поставлять более или менее современную продукцию.