Турция и США: поссорившиеся союзники

Фото Reuters

Трудно назвать другого союзника по НАТО, с которым у США были бы столь натянутые отношения. Запланированный на сегодня визит в Турцию вице-президента США Джозефа Байдена – попытка хоть как-то разрядить обстановку. Это первый визит высокого западного чиновника в Анкару после провалившейся в середине июля попытки военного переворота в Турции.

Последствия тех событий сразу же дали о себе знать не только во внутри-, но и внешнеполитической сфере. Анкара даже обвинила Вашингтон в пособничестве заговорщикам и потребовала выдать проживающего в Пенсильвании проповедника Фетхуллаха Гюлена, которого президент Реджеп Тайип Эрдоган подозревает в организации мятежа. «Страна, укрывающая этого человека, Турции не друг, а явный враг», – заявил премьер Бинали Йылдырым.

Неудивительно, что главной темой американо-турецких переговоров будет экстрадиция Гюлена. В Анкару уже прибыла американская делегация в составе представителей Минюста и Госдепартамента, которая будет расследовать обвинения в причастности 75-летнего клирика и созданной им в стране параллельной структуры FETО/PDY к путчу.

Однако этим напряжение в отношениях не исчерпывается. Турцию накрыла волна антиамериканской риторики: граждане открыто признаются в ненависти к США, а эксперты опасаются эскалации дипломатической войны. Тем более что реакция Вашингтона на путч была весьма мягкой и, что характерно, соседствующей с критикой турецкой внутриполитической системы.

Неудавшийся мятеж выявил фундаментальные разногласия в американо-турецких отношениях, которые вызревали годами. В опубликованном в этом году исследовании внешней политики Барака Обамы отмечается, что многие его ожидания турецкий коллега обманул. Поначалу президент США рассматривал Эрдогана как «умеренного мусульманского лидера, способного наладить мосты между Востоком и Западом», но сейчас считает его «провальным и авторитарным деятелем, который не желает силами своей мощной армии обеспечить стабильность в Сирии».

Взгляды США и Турции на задачи в Сирии существенно различаются. С самого начала конфликта в этой арабской стране Анкара поддерживала повстанческие группировки, враждебные президенту Башару Асаду. Его смещение стало для турецких властей стратегической необходимостью: только при этом условии, по их мнению, можно остановить гигантский поток беженцев, устремившийся в Турцию.

По этой причине Анкара выступала за создание в Сирии зон безопасности, которые защищались бы с воздуха и с земли силами США и других стран коалиции. Но администрация Обамы идею не поддержала, ее приоритетом была борьба с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России) в Сирии и Ираке, с которыми у Турции протяженная граница. США долго добивались права использовать авиабазу Инджирлик, и, когда разрешение было получено, наблюдатели сочли, что это сделали в обмен на то, чтобы Вашингтон «не замечал» турецких ударов по курдам.

Курдский вопрос беспокоит турецкие власти гораздо сильнее, чем ИГ. При этом курдские вооруженные формирования больше других преуспели в борьбе с джихадистами, получая солидную материальную поддержку из Вашингтона. Турция пытается подавить сепаратистское движение внутри страны, и любые успехи курдских отрядов за ее пределами лишь добавляют аргументов местным националистам.

В общем, Анкара и Вашингтон, будучи союзниками, занимают противоположные позиции в том, что касается Сирии. Вступление в этот конфликт Москвы на стороне Асада еще больше осложнило ситуацию. Правда, теперь Турция повернулась к России. Но Эрдоган пошел на резкое потепление не потому, что у него вдруг проснулись симпатии к России. Скорее, шантажируя США сближением с Москвой, он попытается вывести из клинча отношения с Вашингтоном. Ведь политически и экономически Турция гораздо сильнее привязана к Западу, чем к России.