Фото Reuters
В минувшую пятницу вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин, выступая на коллегии Минпромторга, сделал неожиданное признание: «Мы сегодня в космической отрасли отстаем от американцев в девять раз».
Он пояснил, что все наши амбициозные проекты позволят повысить производительность в полтора раза. А это значит, что американцев нам уже не догнать никогда: «Так и будем потом смотреть за новостями НАСА или Илона Маска и облизываться, объяснять себе, почему нам это не надо – то, что они делают».
В тот же день Рогозин написал в соцсетях, что его слова были истолкованы в СМИ неверно. Подлинный смысл сказанного им, оказывается, в том, что Россия отстает от США лишь по производительности труда, да и всего-то в одной отрасли – ракетно-космической. Но уже по качеству и ценам ракетно-космических двигателей мы намного конкурентоспособнее американцев.
Все оказалось не так уж безнадежно. Тем более если вернуться к заявлению, то первопричины девятикратного отставания, по Рогозину, заключаются в крайней забюрократизированности структур, тяжести процедур принятия решений. Ну и, конечно, надо сократить документооборот и «количество проверок на отечественных предприятиях».
Несомненно, могут найтись оппоненты, которые заметят, что названные трудности и помехи существовали и во времена запуска в СССР первого в мире искусственного спутника Земли, который привел в шок американских ученых и военных. Орбитальный полет маленького металлического шарика давал СССР пугающие Запад преимущества.
Но все дело в том, что выступление Рогозина – это не космическая, а очень земная история. Вероятно, Дмитрий Олегович и впрямь переживает за работу и судьбу отрасли. И эти чувства подвигли его на неожиданное заявление, которое можно сравнить с поступком героя из нашумевшей в советское время пьесы Александра Гельмана «Премия». Там бригадир Потапов отказывается от денежного поощрения, потому что его бригада «гонит брак», причем по не зависящим от нее причинам.
Но «брак» Рогозина – не в ракетной технике, не в технологических просчетах и не управлении комплексом.
Просто он сказал то, о чем сегодня говорить не принято. Как можно признаваться в отставании от потенциального противника в то время, когда вся страна переживает совсем иные чувства. Она полна телевизионной уверенности в том, что мы сегодня как никогда сильны, сплоченны и уже представляем собой великую державу. Разве сегодня наша внешняя политика этого не доказывает?
Такие вопросы к Дмитрию Рогозину, но в более жесткой форме, уже роятся в виртуальном пространстве. Их, как правило, гневно задают профессиональные «патриоты» – люди, никогда и ни в чем не знающие сомнений. И они сегодня на особенном подъеме. Всегда готовы обрушить шквал огня на тех, кто способен сомневаться, задумываться, искать выход из сложных ситуаций, воспринимать реальность во всей ее противоречивости и сложности.
Критическое мышление вообще дело неприятное. Оно почти всегда приносит новые проблемы, трудности, огорчения. Но с точки зрения здорового патриотизма – это единственное продуктивное занятие, для того чтобы, решая реальные проблемы, снимая действительные угрозы, страна шла вперед – все чаще с настоящими победами и успехами. И как можно реже – с плакатами, воспевающими самих себя и проклинающими всех, кто не с нами в этом марше.
Исторически известно, самообольщение и страх реальности – недуги, губящие не только отдельного, даже великого человека, но и целые народы.
Бригадир Потапов в этом смысле остался абсолютно здоров.
Ольга Соловьева 
