Фото Reuters
Полуостров Крым тихонечко обрастает атрибутами своеобразного заповедника русской монархической и белой идеи. Ковыли, колышущиеся на ветру, хранят на себе последние взгляды покидающих родину бойцов Врангеля. В Керчи скоро появится памятник Черному барону, а в Евпатории поставили бюст несчастному последнему самодержцу Николаю II. В церемонии открытия участвовала «наследница всероссийского престола» Мария Романова. Она совершала турне по следам крымского вояжа Николая II столетней давности. О Крыме снял свой «Солнечный удар» Михалков, кажется, готовятся еще кинематографические проекты на тему белогвардейского прощания с Тавридой.
С точки зрения государственной пропаганды эти картинки, судя по всему, предназначенные для западного зрителя, могут сработать на пользу России. Дескать, воссоединение Крыма с Россией – это не реванш советской империи с ее стальными ракетными крейсерами и циклопическими атомными субмаринами, прячущимися в потаенных глубинах Балаклавской бухты. Нет, воссоздается тихий царский Крым с его благочинными монастырями и мирными дворцами, утопающими в розах. Тут и возразить нечего. Таврида всегда была излюбленным местом семьи Романовых, почему бы и западным изгнанникам царской фамилии не посетить дорогие для династии места?
Великая княгиня Мария Владимировна, свободная гражданка демократической Европы, может позволить себе политические оценки советского прошлого, которые неуместны были бы в устах патриотов на госслужбе. На встрече с муфтием Эмирали Аблаевым в Бахчисарае она прямо назвала депортацию крымских татар 1944 года геноцидом. Это заявление встретили с пониманием даже патриоты. Романова имеет право спокойно и с достоинством клеймить советское прошлое, не испытывая священного трепета даже по отношению к временам Сталина.
Не зря ведь великая княгиня объявила себя также потомком пророка Мухаммеда. В такие моменты монархисты обычно еще вспоминают мусульманскую Дикую дивизию, служившую царственному дому. Теперь Мария Владимировна может своим материнским покровом охватить всех своих воображаемых «подданных» – и христиан, и магометан. И даже буддистов, для которых русские императоры и императрицы – воплощения богини Белая Тара.
В прошлые годы иногда возникало ощущение, что Россия ради гражданского примирения может прибегнуть к варианту бархатной реставрации монархии, как это случилось в родной для Марии Романовой Испании. Но сегодня понятно, что «разгул белогвардейщины» имеет свои границы. Так, после выхода с портретом Николая II на акции «Бессмертного полка» прокурор Наталья Поклонская получила изрядную порцию «народного гнева». Звучат голоса протеста и против памятников белогвардейским генералам.
Монархистам показывают, что ресурс применения их идей для пропагандистского потребления внутри страны крайне мал. Любые попытки реставрации белой идеи наталкиваются на мощный заслон той части патриотического сообщества России, которое связывает величие нашей страны прежде всего с достижениями СССР. Есть и действенные инструменты влияния на монархистов: если Романовы окажутся строптивыми, императорскому дому всегда можно подыскать других наследников. Альтернативные претенденты имеются.
Какое бы крыло – красное или белое – не брало верх, правящий политический класс России всегда сможет доказать, что именно он, и только он, обеспечивает равновесие и плавный ход государственной «галеры». Рубиновые звезды на башнях Кремля, Ленин, мирно спящий в Мавзолее, крестные ходы с хоругвями и образом царя-мученика, коронованные орлы на новых монетах, сталинский гимн и царский флаг – жизнь этого двуликого Януса российской государственности, рожденного сложной историей и политическим прагматизмом, обеспечивают только те, кто считает своим кредо служение России во все времена и при всякой власти.
Ольга Соловьева 
