Фото Reuters
Нагорный Карабах вновь превращается в по-настоящему горячую точку. Сложившаяся в регионе ситуация при этом подчеркивает смену парадигмы в международных отношениях и в сфере решений межгосударственных и межнациональных конфликтов.
«Новая нормальность» стала одним из популярных терминов последнего времени. Этот термин описывает привыкание к условиям, которые хуже или значительно хуже предшествующих. Новой нормальностью, например, может считаться стабилизация курса нацвалюты на отметке 65–67 руб. за доллар. Или низкая, но прекратившая падение цена барреля нефти.
В сфере международных отношений «новой нормальностью» становится силовой вариант решения конфликтов. Еще несколько лет назад это считалось чем-то экстраординарным. Территориальные конфликты от карабахского до кипрского были тлеющими, их обострение редко доходило до обмена выстрелами. Нормой было разнимать противников, усаживать их всеми правдами и неправдами за стол переговоров. Другими словами, правильной считалась длительная заморозка конфликта, пусть даже и с неясными перспективами, без ответа на вопрос «что дальше?».
Отличие новой, складывающейся у нас на глазах парадигмы от прежней заключается в том, что сила становится аргументом. Армения и Азербайджан (а вместе с ним и Турция) пришли к тому, что карабахский конфликт в любой момент может стать новой войной. Россия превратила «вежливых людей» чуть ли не в бренд, а в Сирии продемонстрировала Западу, какое у нее есть оружие и что она способна с ним сделать. Хиллари Клинтон говорит, что проблема Ирана, с которого только что сняли часть санкций, может быть решена и военным путем, если Тегеран решится создать ядерное оружие.
Сформировавшиеся связи между государствами, вся система международных политических и экономических отношений не является при этом сдерживающим фактором. Напротив, страны, которые могут и хотят применить силу в той или иной ситуации, думают, что их не смогут сурово наказать – и именно по причине крепких взаимных связей. Турция сбивает российский военный самолет, но, будучи членом НАТО и обещая помочь ЕС с беженцами, не ожидает жесткой реакции Запада. Россия, возвращая себе Крым, полагает, что санкции не будут слишком длительными, так как западные страны страдают от них сами.
Территориальные конфликты в рамках старой парадигмы оставались практически не подлежащими решению, отложенными. Считалось, что процесс глобализации со временем снимет эти проблемы с повестки дня, упразднит границы. Однако войны за территорию, казавшиеся атавизмом, вновь стали актуальными, а критерием успеха для государства на международной арене считается способность создать для себя такие условия, когда можно будет ввести куда-нибудь войска и не стать при этом изгоем.
К миропорядку, контуры которого были очерчены после Второй мировой войны, это не имеет отношения. Принципом того миропорядка было стремление к миру, пусть и с трудом достижимому. Принципом нового порядка уже становится стремление к комфортной, короткой, но все-таки войне.
В том, что такая ситуация сложилась, виноваты практически все значимые мировые игроки. Турция со своими амбициями региональной сверхдержавы. Национальные правительства, расчесывающие этнические раны. США с показным игнорированием постановлений Совбеза ООН. Запад в целом с его ливийским блицкригом. И не в последнюю очередь Россия, которая забросила своих «вежливых людей» в Крым, а ранее воевала с Грузией и способствовала отделению от нее Абхазии и Южной Осетии. Ни один из этих игроков не может, разваливая старую систему, предложить стройную концепцию нового мира без угроз и стрельбы.
Владимир Полканов 
