О том, что «Основы государственной культурной политики», разработанные и подписанные президентом в прошлом – профильном для отечественной культуры – 2014 году, станут только началом работы, многие узнали только в момент подписания этого документа. А сейчас уже говорится, что закон «О культуре» никак нельзя принимать и торопиться с его принятием, пока не будет дописана и принята «Стратегия государственной культурной политики на период до 2030 года». Работа над этим, судя по всему, основополагающим документом сейчас вошла в завершающую стадию, проект готов, и некоторые его фрагменты то тут, то там «утекают» и несколько проливают свет на то, что же в итоге станет стратегией и что такое вообще – государственная культурная политика.
Разумеется, такого рода информационные вбросы нельзя воспринимать как цитаты из уже готового документа, точно так же как прежде не был окончательным текст «Основ…», где говорилось, что «Россия – не Европа». Многие тогда разволновались, а оказалось – зря.
Тем не менее уже опубликованные фрагменты дают очередной повод поговорить о том, как тяжело в России живется без официально принятой государственной идеологии, без условной шестой статьи в Конституции, которая в последней советской конституции закрепляла руководящую и направляющую роль КПСС.
Нынешние страдания по государственной идеологии выглядят довольно странно, поскольку в действующей российской Конституции однозначно сказано: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».
Но жить без одной-единственной идеологии в России не привыкли и, при продекларированной Конституцией однозначности, то тут, то там возникают попытки предложить некий эрзац, чтобы, вероятно, жить стало легче, а управление культурой сделать понятнее и проще.
Для этого предлагается ввести как основополагающее понятие «культурные ценности российской цивилизации», а вся деятельность самых разных культурных сфер и отраслей сводится к тому, чтобы «разработать и внедрить меры и механизмы деятельности музеев (театров, концертных организаций, библиотек, далее, как говорится, везде), обеспечивающие преемственность в формировании типа личности, характерной для российской цивилизации, передачу от поколения к поколению традиционных для российской цивилизации ценностей и норм, традиций, обычаев и образцов поведения, создание условий для воспитания граждан в соответствии с ценностями российской цивилизации».
Стиль изложения оставим на совести авторов, а по сути вместо единственно важной задачи ведомства – в обеспечении бесперебойной работы, создания инфраструктуры, Министерство культуры пытаются превратить в подобие бывшего идеологического отдела ЦК КПСС. Но это мгновенно обессмысливает любой подобный документ, поскольку противоречит Конституции. Так что такая «Стратегия...» – документ, изначально безжизненный. И нет смысла разбираться в деталях – как, например, Министерству культуры замерять соответствие этим самым ценностям российской цивилизации, где оно выше, где ниже. Предложение судить об эффективности по исчисляемым показателям – к примеру, по числу родившихся за год на 1000 женщин, числу совершенных преступлений на 100 тыс. населения, официальных браков или разводов и конфликтов на межэтнической почве – мгновенно разбивается о всемирно признанные шедевры российской цивилизации: «Анну Каренину» и «Преступление и наказание» в России читают уже более 100 лет, даже в школе изучают, однако показатели убийств и разводов от тиражей этих книг до сих пор не зависят.
Ольга Соловьева 
