Фото Reuters
В преддверии 70-летия ООН приходится с сожалением констатировать, что Всемирная организация не справляется с решением самых серьезных кризисных ситуаций. Ее допускают к участию в разрешении локальных конфликтов, например, в африканских странах, которые не затрагивают интересы ведущих держав. В Сирии же, где сталкиваются интересы могущественных стран, ООН оказывается чуть ли не на обочине.
Почти как в Иране, где от Совета Безопасности ООН потребовалось лишь принять резолюцию в поддержку сделки по ядерной программе Тегерана. Документ был внесен на рассмотрение в СБ делегацией США и основывался на договоренностях «шестерки» международных посредников (Россия, США, Китай, Великобритания, Франция, Германия) и Ирана, которые были достигнуты 14 июля в Вене по итогам почти 20 месяцев интенсивных переговоров.
В условиях, когда нормы и правила международного права размыты или вовсе не работают, все участники переговоров по иранскому атому продемонстрировали, что при наличии политической воли, опоре на реализм и учете интересов друг друга возможно решение самых сложных задач. Если достигнутые договоренности не станут жертвой политических интриг, то они могут сыграть важную роль не только в урегулировании ядерной программы Тегерана. Укрепляется режим нераспространения ядерного оружия, появляются новые возможности для снижения напряженности на Ближнем Востоке и т.д.
Получается, что сегодня международное право приняло форму консенсуса мировых держав. Президент США Барак Обама особо отметил «широкий международный консенсус» по данному вопросу. Поэтому иранский прецедент заслуживает тщательного анализа, чтобы использовать наработанный опыт на других геополитических фронтах.
Прежде всего сделка была достигнута на крайне негативном фоне отношений России с Западом. Однако переговорщикам удалось от него дистанцироваться и не допустить развала «шестерки». Главный вывод очевиден: стремление к компромиссу и консенсус позволяют достичь успеха даже в такой сложной международной ситуации, как иранская.
Между тем на протяжении последней четверти века международное право оказалось не в состоянии разрешить ни один значимый региональный конфликт. Большой Кавказ и Ближний Восток, Северная Корея и Афганистан, бывшая Югославия и Северная Африка – список конфликтных ситуаций продолжает пополняться. Причем, как продемонстрировали события в Украине, конфликты возникают не только на межгосударственном уровне, но и внутри стран.
В контексте продолжающегося украинского кризиса иранский опыт достоин особого внимания. Ведь «нормандский формат» (Россия, Германия, Франция, Украина), созданный для его урегулирования, по ряду параметров уступает духу переговоров «шестерки» с Ираном. Не все его участники демонстрируют политическую волю, не всегда четко определяются цели переговоров, за исключением постановки ближайших задач. Не говоря уже о неготовности переговорщиков к компромиссу. Да и собирается «нормандская четверка» в условиях пропагандистской войны между Западом и Россией, не предусматривающей никаких, даже временных перемирий.
Выход из украинского тупика – укрепление взаимодействия ведущих держав, заинтересованных в скорейшем завершении кризиса. Это касается формирования широкого международного консенсуса относительно этапов преодоления Украиной кризиса и ее будущего в системе европейской безопасности. Не менее важно сделать решительный шаг вперед в реформе международного права, включая новое понимание таких базовых его понятий, как суверенитет, право на самоопределение, агрессия, гуманитарная интервенция, информационная безопасность, и многих других.
Владимир Скосырев 
Дарья Гармоненко 