50 оттенков веры

Фото Reuters

Все жанры хороши, кроме богохульного. Об этом теперь должен помнить каждый российский кинорежиссер, постановщик спектакля или писатель. Религиозные лидеры и активисты сосредоточились на художественной критике произведений современного искусства – как популярного, так и рассчитанного на обладателей тонкого вкуса.

В Новосибирске местный митрополит заявил, что постановка в городском театре оперы Рихарда Вагнера «Тангейзер» нарушает права верующих. Слух верующих оскорблен не звуковой партитурой, их чувства страдают не от националистических взглядов композитора - а из-за интерпретации режиссера, в которой «не по назначению» используется крест и крамольно подан образ Христа. Здесь православные верующие подражают мусульманам, стоящим на страже образа пророка Мухаммеда. В эти дни проходит серия мероприятий православных и исламских активистов против кинопроката эротического фильма «50 оттенков серого». Свежи в памяти выпады против картины «Левиафан».

Модератор отношений РПЦ и общества протоиерей Всеволод Чаплин недавно заявил, что в культуре должны поддерживаться «не дорогостоящие эксперименты, придуманные узкими кругами людей, а то творчество, которое приемлемо для народа, ожидается им, востребовано, созвучно его чувствам, представлениям о добре и зле». Отбор созвучных чувствам русского народа произведений искусства возложен, судя по всему, на церковный «худсовет».

Более того, духовно-нравственный фактор в современной России так развился, что претендует на ведущую роль в жизни общества и даже в государственном управлении. «Место веры, ценностей и нравственности в жизни народов и государства должно быть центральным, и нам нужно в течение оставшегося времени XXI века за это побороться, об этом говорить, ради этого действовать», – заявил Чаплин. Отсюда вытекают многие общественно-политические проекты церковных идеологов: «симфония» Церкви и власти вместо разделения властей, концепция прямого народного правления, делегирующего свои полномочия вождю нации, вместо демократии западного типа, ограничение потребления как способ борьбы с кризисом при одновременном приумножении церковного имущества и как фундамент этого мировоззрения демонизация идей личной свободы. Государство принимает эту подачу. Например, в финальной версии концепции патриотического воспитания граждан на 2016–2020 годы обозначена опора на традиционные религии.

Однако раздувание роли религиозной идентичности чревато многими проблемами. Вера несет в себе колоссальный конфликтогенный потенциал. Стоит духовным лидерам отвлечься от борьбы с современным искусством или журналистами, как на первый план выходят межобщинные противоречия. Православные деятели поддерживают кампанию за хиджаб, чтобы раскрыть двери школ клерикальному влиянию, но ни на йоту не уступают в вопросе о строительстве мечетей в «русских» городах.

Даже сами религиозные сообщества раздирают противоречия. Не зря Чаплин в одном из недавних выступлений обрушился на «сектантское сознание» православной среды. Идут бесконечные споры о том, что такое вообще «верующий». Как, какой мерой измерить духовность? На церковных собраниях наступившего года обсуждалась проблема тактичного отношения общин к новым прихожанам.

Но самое главное то, что «центральное место веры в жизни государства» не предусмотрено Основным законом нашей страны. Там ничего не сказано об особых «правах верующих», отличающихся от прав остальных граждан. Конституцию пока никто не отменял, и крепка власть президента, который клялся не на Библии, а на Конституции, и должен быть гарантом ее исполнения. В конечном счете все попытки привнести в политическое устройство России не предусмотренные Конституцией элементы представляют собой покушение на государственный строй.