Фото Reuters
Российские министры осваивают новые способы решения экономических проблем – путем замены неприятных слов и терминов на более приятные. Так, урезание бюджетного финансирования сегодня принято называть оптимизацией или консолидацией. Это и звучит лучше, и не пугает бюджетников. Действительно, чего волноваться, если никакого урезания финансирования не будет, а будет лишь оптимизация?
В середине 90-х министры употребляли нехорошее слово «секвестр», которое означало сокращение расходов казны по тем или иным бюджетным статьям. Нынешние министры вместо неприятных слов «секвестр» или «урезание» используют гораздо более благозвучные формулировки: «перенос сроков реализации отдельных мероприятий» или «увязывание расходов с возможными финансовыми рисками».
Замена слов – это не только характерная черта речей отдельных чиновников, но и важная часть официальной политики ведомств. Так, российский Минфин, который в течение нескольких лет добивался повышения пенсионного возраста, в последнее время решил исключить эти раздражающие формулировки из своего лексикона. Более того, глава ведомства Антон Силуанов в интервью британской Financial Times прямо объявил, что Минфин России отказался от идеи повысить пенсионный возраст в ходе предстоящей реформы пенсионной системы. Отказ от неудобных терминов подтвердила и вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец. «Мы сейчас не обсуждаем пенсионный возраст. У нас таких планов нет»,– объявила она на последнем Петербургском экономическом форуме.
Громкие заявления об отказе Минфина от повышения пенсионного возраста стали в конце июня настоящей сенсацией. Правда, вскоре выяснилось, что запрет на повышение пенсионного возраста – это всего лишь фигура речи. Как сообщила на прошлой неделе Ольга Голодец, правительство намерено сократить отчисления из госбюджета в Пенсионный фонд. «Дефицит пенсионной системы является серьезным препятствием в развитии экономики нашего государства», – отметила она. Но ликвидировать дефицит пенсионной системы – без таких опасных мер, как повышение налогов или снижение пенсий, – можно только единственным способом: за счет сокращения численности пенсионеров. И для сокращения численности пенсионеров есть единственный способ: повышение пенсионного возраста. А оформить это повышение можно, конечно, по-разному: через директивное увеличение возраста выхода на пенсию, через увеличение требований к рабочему стажу или через своеобразные штрафы за выход на пенсию по достижении нынешнего пенсионного возраста.
Глава Минфина Силуанов и не скрывает, что для ликвидации дефицита пенсионной системы необходимо сократить период выплаты пенсий – то есть так называемый период дожития. А называть ли сокращение периода выплаты пенсий «повышением пенсионного возраста» или как-то иначе – это уже дело вкуса и политической целесообразности. Если общество крайне негативно воспринимает «повышение пенсионного возраста», то для этого мероприятия можно придумать и другое название. Например, «повышение пенсий в случае более позднего выхода на пенсию». Суть дела от этого не меняется, а звучат новые формулировки гораздо оптимистичнее.
«Можно сделать так, что, если гражданин выходит на пенсию в 60–65 лет, он будет после 65 лет получать более высокую пенсию. Если мы меняем формулу расчета пенсий, то период дожития сокращается, а пенсия может быть увеличена в 1,6 раза», – цитируют РИА Новости объяснения Антона Силуанова. Заметим, что министр избегает говорить о том, как это «можно сделать так», что граждане вдруг добровольно откажутся получать положенные им пенсии. Сделать это можно только через введение своеобразных штрафов – то есть через выплату сокращенной пенсии. Но предполагаемые штрафы за выход на пенсию в нынешние сроки в Минфине называются более красиво – «стимулирование россиян к более позднему выходу на пенсию».
«НГ-EL» 
