Продолжает расти число жертв взрыва 122-мм реактивных снарядов на полигоне в Ашулуке. В реанимационном отделении Александро-Мариининской областной клинической больницы умер еще один, седьмой солдат, пострадавший на утилизации боеприпасов в Астраханской области. Сейчас в больницах остаются еще девять тяжело раненных.
По факту взрыва возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 349 УК РФ («Нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, повлекшее по неосторожности смерть более двух»), которая предусматривает до десяти лет лишения свободы. Ранее стало известно, что министр обороны Анатолий Сердюков отдал распоряжение о создании специальной комиссии для расследования ЧП. Ее возглавил заместитель министра генерал армии Дмитрий Булгаков, который вылетел на место трагедии и работал там. Практически параллельно со следователями. Сотрудники Главной военной прокуратуры, в свою очередь, изъяли служебные документы в в/ч № 40491-1, к которой приписан полигон Ашулук, провели беседы со всеми причастными и непричастными к проведению утилизации боеприпасов, запротоколировали допросы, собрали необходимые улики. Одновременно командующий Центральным военным округом генерал-полковник Владимир Чиркин приказал прекратить уничтожение устаревших ракет, снарядов и артиллерийских выстрелов до выявления всех обстоятельств, приведших к трагедии в Ашулуке.
Уже раздаются голоса, что причиной гибели людей на полигоне стал пресловутый «человеческий фактор» – халатность при проведении опасных работ, нарушение правил безопасности, отсутствие должного контроля и ответственности со стороны специально назначенных для этого лиц, слабая обученность солдат и сержантов срочной службы, хотя все они, как и офицер, руководивший утилизацией, как утверждают в командовании части, прошли необходимое обучение, инструктаж, расписались в соответствующих документах и получили допуск к проведению соответствующих процедур. Есть и другое мнение – причиной взрыва 122-мм реактивного снаряда от РСЗО «Град» называют разряд статического электричества, который неизвестно как накопился на ракете и вызвал самопроизвольный запуск ее маршевого двигателя...
Не будем перечислять все версии трагического чрезвычайного происшествия. Виновных вскоре, как водится, найдут или назначат. Опять, как и после взрывов на полигоне под Каменкой в 138-й отдельной мотострелковой бригаде под Выборгом, где погибли два офицера, на 102-м арсенале возле поселка Пугачево в Удмуртии, из-за которого пришлось эвакуировать 28 тыс. человек и оказывать помощь ста жителям окрестных деревень, а перед этим после пожара и взрывов боеприпасов на 99-м арсенале в Башкирии, в поселке Урман Иглинского района, в результате которых тоже погибли люди, а сто человек осталось без жилья и нанесен ущерб в 100 млн. руб., снимут с должности несколько генералов, а вместе с ними и ряд командиров воинских частей, начальников инженерных служб. Проведут очередное совещание и, не исключено, новое заседание коллегии Минобороны. Там глава военного ведомства снова потребует обратить внимание на главные проблемы, связанные с утилизацией боеприпасов, – «человеческий фактор», «техническое обеспечения арсеналов, баз и складов», «жесткий контроль за безопасностью объектов» и «взаимодействие с местными органами власти». Но поможет ли это обойтись без новых жертв? Специалисты сомневаются.
И для их сомнений есть существенные основания. Утилизацией устаревших боеприпасов, а только в нынешнем, 2011 году, по словам генерала Булгакова, их нужно уничтожить 1,7 млн. тонн, утверждают специалисты, должны заниматься не офицеры и не солдаты контрактной или срочной службы, а промышленные предприятия, на которых для этого есть соответствующее оборудование, технология и высоко подготовленные профессионалы. Именно такой подход рекомендовала Федеральная целевая программа «Промышленная утилизация вооружения и военной техники (2005–2010 гг.)». Она, как понятно из сроков ее выполнения, закончена. Но не продлена по простой причине – правительство не выделяло на ее реализацию достаточного количества финансовых ресурсов, и, по словам Анатолия Сердюкова, она фактически не выполнялась. «С 1997 по 2009 год, – говорил он, – практически не было утилизации». Она реально началась в 2009-м, когда путем подрыва было ликвидировано 156 тыс. тонн боеприпасов, а на нынешний запланировано 1 млн. 693 тыс. тонн. Из них, по словам министра, 1,1 млн. уже утилизировано.
Получается, что уничтожать устаревшие боеприпасы методом подрыва очень выгодно. Хотя при этом, как не раз писала «НВО» (последний раз в № 12 от 1–7.04.2011), портится экология, впустую расходуются высокоэнергетические компоненты взрывчатых веществ, высоколегированные металлы, цветные (медь, латунь, алюминий) и даже редкоземельные (в некоторых ракетах и боеприпасах есть золото и серебро), теряются огромные средства – по 500 млн. руб. в год, а главное – подвергается неоправданному риску человеческая жизнь. Опыт промышленных работ по утилизации есть не только у отечественных оборонных предприятий, но и зарубежных, с которыми, кстати, наше Минобороны активно сотрудничает. Эти фирмы могут даже привезти в любой «медвежий угол» свой передвижной комплекс и с соблюдением всех требований безопасности провести там необходимые операции.
Солдата срочной службы ни за три месяца, ни за полгода этому не научить. Но можно защитить его от смертельного риска, как и в модном сейчас аутсорсинге, избавив от несвойственных ему обязанностей. На решение действительно срочной и сложной задачи избавления от накопленных и изживших себя запасов холодной войны нельзя жалеть денег.
Анастасия Башкатова 
