Проблема миграции продолжает оставаться одной из важных на пространстве СНГ. В большей мере она касается таких стран, как Киргизия, Таджикистан, Украина, Молдавия. Нехватка или вовсе отсутствие рабочих мест заставляет граждан этих государств искать «кусок хлеба» в более благополучных с этой точки зрения социумах. Главным рынком труда для наших бывших соотечественников, а теперь партнеров по Содружеству Независимых Государств остается Россия. Сюда направлен практически весь киргизский поток (только небольшая, причем квалифицированная, часть граждан находит приют в соседнем Казахстане). Таджикам и вовсе некуда податься, кроме РФ. У молдаван есть выбор – либо Италия, либо Россия. По неофициальным данным, из страны на заработки выехали около 1 млн. человек: половина – на Запад, половина – на Восток. Но, по соцопросам, молдаване утверждают, что работать им комфортнее все-таки у нас, а не в финансово более привлекательной Италии. Почему так? Сказываются наше общее прошлое, схожая ментальность и язык, который пока еще объединяет. Но, отмечают социологи, новое поколение молдаван уже не говорит по-русски. Хотя работать едет к нам.
Та же проблема у таджиков и киргизов – молодые гастарбайтеры, стоящие за московскими прилавками или метущие московские дворы, порой еле-еле связывают пару русских слов. Некоторые из нас на это смотрят с пониманием, но многих такое незнание раздражает. С учетом настроений населения Федеральная миграционная служба и разработала новую миграционную концепцию, которая должна выровнять ситуацию: с одной стороны, заполнить иностранцами те рабочие места, которые россиян не прельщают, с другой – помочь «родным» гастарбайтерам адаптироваться в наших городах. А для этого главное – язык, которым они, чтобы нормально работать, должны в должной степени владеть. Концепция, как обещал секретарь Совбеза РФ Николай Патрушев, будет заслушана в конце года. А пока в Киргизии и Таджикистане работает пилотный проект – там созданы центры, в которых учат потенциальных трудовых мигрантов говорить по-русски. Причем бесплатно. Оплачивать учебу тех, кто к нам приедет подметать, стоять за прилавком, будем мы сами. Из гуманитарных побуждений. В Молдавии функцию обучения русскому взял на себя Центр русской науки и культуры, который находится в ведении Россотрудничества. Для тех молдаван, которые надеются найти место в Италии, также созданы условия обучения новому языку – итальянскому. За это будет платить молдавское правительство. Но итальянский никогда не преподавался в молдавских школах в отличие от русского. Русские школы и классы в течение 20 лет независимости целенаправленно закрывались, русские группы в вузах вообще сведены на нет – за русским прочно закрепился статус языка оккупантов.
В Киргизии молодежь тоже говорит в основном на родном языке, хотя, по Конституции, русский является официальным языком. Что предполагает не только изучение его в школах, но и ведение на нем делопроизводства. Чего на самом деле нет.
В Таджикистане русский статуса не имеет и его почти забыли. Помочь таджикам его вспомнить – дело неплохое. Но стоит денег: сегодня, опять же по неофициальным данным, в России находятся 10 млн. трудовых мигрантов, половина – без языка. Эксперты утверждают, что ожидается заезд еще 3–4 млн. Даже по самым приблизительным прикидкам, обучение русскому этой массы людей станет российскому налогоплательщику, как говорится, в копеечку. Может, странам – поставщикам трудовых резервов для России стоит разделить с россиянами эти траты и попробовать самим решить проблему, например, вернув русский язык в национальные школы? Если это, конечно, надо киргизам, таджикам и молдаванам. У украинцев, которых также немало трудится в Москве и российских регионах, языкового барьера нет.
Геннадий Петров 
Дарья Гармоненко