Вчера в Москву прибыл глава МИД Армении Эдуард Налбандян. С ним должен встретиться министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Тема обсуждения не обнародовалась, однако и без этого всем было понятно: разговор пойдет о Нагорном Карабахе, или, следуя общепринятой терминологии, об урегулировании армяно-азербайджанского конфликта. Тем более что недавние переговоры по этому поводу в Казани на высшем уровне успехом не увенчались. Российские и мировые СМИ даже назвали их провальными и отнесли к числу имиджевых потерь РФ. А ведь президент Дмитрий Медведев брал на себя роль посредника и скорее всего рассчитывал на компромисс со стороны Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна. Однако добрые отношения президентов Азербайджана и Армении с Дмитрием Медведевым никак не отразились на результате. Баку и Ереван своих позиций не изменили. На этой неделе посреднические услуги сторонам конфликта предложила Франция. МИД этой страны заявил, что у французов есть не только желание помочь, но и конкретные предложения. Какие именно, пока не разглашается.
Еще одно разочарование на миротворческом поприще постигло Москву в июне, когда в российской столице не сумели договориться представители Кишинева и Тирасполя. Приднестровское урегулирование, в котором до последнего времени главную роль играла Россия, не только не продвинулось вперед, но фактически возвратилось на 20 лет назад. По крайней мере в риторике сторон, которая так же агрессивна, как перед началом войны в 1992 году. Эту войну остановила Россия и все эти годы обеспечивала в регионе мир. Однако сегодня она, судя по всему, не может предложить сторонам ничего результативного. Ее роль на данном этапе – гарантии безопасности населению Приднестровья, проголосовавшего в 2006 году на референдуме за интеграцию в РФ. Большего обещать Тирасполю Москва не может. Но зато может Евросоюз.
Активную позицию здесь заняла Германия, которая ведет не только политический диалог с руководством Приднестровья, но и работает с местным бизнесом. Главная и реальная приманка для последнего – получить от ЕС те же преференции, которые уже предоставлены Кишиневу. ЕС в нынешнем году увеличил для Молдовы на 30–50% различные квоты на экспорт. Поставки молдавских товаров в Евросоюз с января выросли на 63%. Между Молдавией и ЕС действует автономная система преференций, по сути, означающая режим асимметричной свободной торговли. Молдавские товары идут на европейский рынок без таможенных барьеров. В то же время молдавский экспорт в РФ сократился вдвое, в том числе вин и коньяков. Надо сказать, что такого рода конкретика крайне позитивно воспринимается и населением, и политиками Молдавии и Приднестровья.
То, что Россия уступает в зоне своих жизненных интересов, отмечают многие. Как и то, что ее место – главного переговорщика – не без успеха пытаются занять европейцы. При этом ЕС нельзя отказать в последовательности. Взять хотя бы программу «Восточное партнерство», в которой участвуют Украина, Молдавия, Грузия, Азербайджан, Армения и куда зовут Белоруссию. Европейцы работают со всеми вместе и с каждой страной в отдельности, считая, что обеспечивают этим свою собственную безопасность. А заодно экспортируют в страны-партнеры те самые демократические ценности.
Активность Запада на постсоветском пространстве – следствие реализации общей стратегии собственной безопасности. В эту стратегию наличие региональных горячих точек в Европе не вписывается. Россия же, похоже, не очень печалится от наличия по периметру собственных границ тлеющих конфликтов. Сегодня, однако, совершенно очевидно, что политический спрос современной Европы диктует скорейшее урегулирование всего взрывоопасного. Для чего требуется организационное, финансовое, кадровое, интеллектуальное укрепление миротворческого сегмента внешней политики России.
Редакция НГ-Религий 
Дарья Гармоненко 