Выступая на Петербургском международном экономическом форуме, Дмитрий Медведев произнес немало слов, которые могли понравиться как зарубежным инвесторам, так и сторонникам реформ внутри страны. Долгосрочным целям России, говорил он, не соответствует опора на конъюнктуру цен на сырье. Интеграция российской экономики в глобальную – безальтернативный сценарий. Усиление роли государства в экономике – пройденный этап. Страну ждут приватизация государственных активов, децентрализация управления, упорядочение судебных процедур.
Президент дал понять, что языковые, понятийные границы между властью и ее либеральными критиками стираются, следовательно, становится возможной предметная дискуссия.
Вместе с тем Медведев вновь отказался прояснить свое политическое будущее. Хотя, наверное, знал, что его непременно об этом спросят. Причем спросят не из праздного любопытства.
Более 50 соглашений на сумму более 200 млрд. руб. подписано в рамках Петербургского международного экономического форума, сообщила глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина. Правда, как писала «НГ», многие контракты остаются декларациями о намерениях. Реальные деньги приходят в страну, когда у инвесторов есть понимание правил игры. В России эти правила во многом определяются политической конъюнктурой, и сегодня инвесторы не понимают, какой она будет после выборов 2012 года.
Дмитрий Медведев дал понять, что модернизационный проект «должен быть реализован независимо от того, кто и какие должности займет в нашей стране в ближайшие несколько лет». Тем не менее значительная часть потенциальных инвесторов убеждены в том, что выбор, сделанный российской правящей элитой в пользу президента Медведева или президента Путина, одновременно станет выбором одной из социально-экономических моделей, идеологий. Политического капитала и «честного слова» Дмитрия Медведева недостаточно для того, чтобы их переубедить.
Западные политические и экономические элиты могут верить в то, что прозвучавшие на форуме слова – это программа самого Медведева и его окружения. Но поверить в то, что речь идет о консолидированной программе российской власти, гораздо сложнее. Затруднительно воспринимать всерьез экономическую стратегию правящей элиты, не определившейся даже с собственной внутренней структурой в ближайшем будущем.
Аргументы в пользу «временного молчания о будущем» могут быть поняты, но не могут никого успокоить. Проблема-2012 может оставаться нерешенной либо из-за конфликта внутри элиты, либо из-за неспособности элиты предсказать настроение общества через полгода, год. Оба фактора лишь усиливают ощущение непредсказуемости и непрозрачности принимаемых решений, которое гонит из страны капитал и не способствует привлечению нового.
Если проблема-2012 уже решена «наверху», то инвестор вправе рассчитывать на понимание его мотивов и откровенный разговор. Медведев, предлагая «подержать интригу еще немного» и утверждая, что «иначе неинтересно жить», проявляет легкомысленность, не воспринимает всерьез озабоченность аудитории, без налаженной коммуникации с которой его модернизационные проекты попросту неосуществимы.
Президент России не считает площадку международного экономического форума подходящей для того, чтобы озвучивать политические планы. Между тем в ситуации Медведева, делающего ставку на модернизацию и приток капитала, лучшей трибуны не существует. Расставить точки над «i» в Петербурге 16–18 июня означало бы поместить принятое решение в глобальный контекст, оказать доверие серьезным партнерам, разделяющим с Медведевым его видение будущего России, подчеркнуть серьезность реформаторских планов. У президента был идеальный шанс. Он им не воспользовался.
Геннадий Петров 
Дарья Гармоненко