Федеральная служба безопасности публично выразила озабоченность тем, что российские граждане используют сервисы Skype, Hotmail и Gmail, а пресс-секретарь премьер-министра Дмитрий Песков заявил, что представители ФСБ частных мнений не высказывают, а выражают лишь аргументированную позицию ведомства. Одернутая президентом Медведевым, ФСБ была вынуждена отыграть назад и заверить граждан в том, что запрещать Skype она не призывает. Тем не менее влиятельная часть российской элиты, реально претендующая на власть в стране, обозначила свою позицию по ключевому для демократического общества вопросу: что является приоритетом – гражданские свободы (в том числе и свобода частной коммуникации) или интересы круга лиц, управляющих государством?
Существует мнение, что государство лоббирует интересы традиционных операторов связи, для которых Skype – безусловный конкурент. Эта версия не выглядит абсурдной, но требует фактов и доказательств. В то же время озвученная ФСБ позиция объясняется ментальными установками и привычками правящей элиты, а также принципами функционирования государства в России, не меняющимися десятилетиями.
Нигде в мире, и Россия здесь не исключение, спецслужбы не любят технические новинки, усложняющие им жизнь. Никакая спецслужба не станет аплодировать создателям систем вроде Skype с новыми алгоритмами шифровки информации. При этом modus operandi структур безопасности в России отличается от modus operandi аналогичных структур, например, в Германии. Там проблема новых технических вызовов решается спецслужбами интеллектуально, тогда как в России предпочитают решения административные и пропагандистские.
Нельзя забывать, что в России произошло фактическое сращивание правящей элиты с государственными структурами. Для такой системы власти Интернет с его потенциалом организации сетей и сообществ, с его коммуникативными возможностями сам по себе представляет вызов, проблему. Чем больше становится самой власти, тем сильнее ее идиосинкразия.
Административные решения «проблемы Skype» возможны лишь в системе, предоставляющей государству неограниченные возможности запрещать, наказывать и тем самым облегчать себе правила политической игры. В частности, в России предприятия вынуждены раскрывать спецслужбам свои алгоритмы кодирования информации. Логика функционирования такой системы заключается в том, что правила игры никогда не будут достаточно комфортными для структур, не привыкших к внутренней эволюции, адаптации к внешней среде. Им всегда будет казаться мало, а сами они при этом будут деградировать.
Запреты всегда сопровождаются броскими пропагандистскими лозунгами, в которых фигурируют «соображения безопасности». И проблема заключается не только в том, что компетентность спецслужб, не способных и не привыкших решать головоломки без привлечения административной дубины, мягко говоря, сомнительна. Проблема заключается еще и в том, что между интересами общества и комфортом государственного менеджмента или отдельной группы людей у власти ставится знак равенства.
Такое возможно лишь в обществе, для которого высшей ценностью является абстрактное государство, а не права гражданина. Такая модель российского общества искусственно насаждается сверху.
Часть российской элиты, претендующая на власть, использует дискредитированные опытом XX века методы отождествления личных проблем и врагов с проблемами и врагами государства и общества. Реальные интересы активной части общества – коммуникация, получение и обмен информацией – ампутируются и заменяются допотопным протезом «отказа от излишеств ради безопасности». Таково имиджевое бремя, которое российская правящая элита тщится пронести в 2012 год.
Анастасия Башкатова 
