Показатели успеха

В январе, когда Дмитрий Медведев встречался с выдающимися театральными деятелями России и Европы, он был впечатлен годовыми показателями зрителей наших театров: если и вправду в год театры у нас в стране посещают 30 млн., это – серьезный показатель, не слишком веря в официальную статистику, заметил президент. Несложные подсчеты убеждают, цифры – не дутые.

Тем не менее в следующем году театры получат существенно меньше денег: по этой статье расходы предполагаются «не ниже, чем в 2010 году». А бюджет-2010 рассчитывался из кризисного «положения лежа», и не ниже, чем в 2010-м, означает еще, что из бюджета нынешнего года надо вычесть проценты инфляции и проценты, на которые вырастут тарифы на коммунальные расходы. Есть и другая сторона проблемы: государство, это можно понять из слов высокопоставленных чиновников Минфина и Минэкономразвития, не понимает важности этих трат, важности, на которой так последовательно настаивают сами театральные деятели.

Олег Табаков не устает наживать врагов, повторяя, что театр должен получать из бюджета деньги, соразмерные доходам, которые получают за проданные билеты. Продал на рубль – получил дотацию, положенную на рубль, продал на сто рублей – получил кратно больше. Вроде бы логично, но исходя из такой логики, больше всего из бюджета должна получать, к примеру, компания Stage Entertainment, которая играет в Москве лицензионные мюзиклы. Тоже неправильно. В мире накоплен соответствующий опыт: если ты играешь исключительно коммерческий репертуар – играй, но без участия денег налогоплательщиков. Они получают деньги налогоплательщиков, но только через окошко в кассе. По честному.

На минувшей неделе в столичном департаменте культуры прошло первое заседание нового экспертного совета по театру. Несколько слов, сказанных вослед этой встрече на одной столичной радиостанции и на страницах «НГ», всколыхнули руководство вскользь упомянутых московских театров. Мысль, что бюджетное финансирование может быть поставлено в зависимость от каких-то показателей, что кому-то могут начать платить меньше, а кому-то – и вовсе перестать, вызвала почти что панику. Как же так? Ведь у нас – полные залы, говорят одни. Если публика исправно посещает спектакли того или иного театра, Театра Луны например, это не значит, что у театра – индульгенция на все времена. Что играют? – не праздный вопрос. Интересно, что скажут другие, у кого в афише своих спектаклей нет или почти нет. Но наверняка и у них найдутся убедительные аргументы.

Между тем, начиная этот серьезный разговор, обозначим исходную точку дискуссии: денег на культуру выделяется мало. Любое перераспределение денежных потоков в этой сфере должно быть именно перераспределением, ни в коем случае – не сокращением. Просто пока одни театры исправно живут на бюджете, другие, начинающие, в нынешних кризисных обстоятельствах лишены даже шанса получить хоть какую-то господдержку.

Именно в таких – стесненных с финансовой точки зрения условиях – особую важность приобретает институт экспертов, который возьмет на себя смелость сказать: достоин и не достоин. Не надо закрывать театры. Хотя много лет назад Марк Захаров поставил актуальный и по сию пору вопрос: нужно ли Москве 200 театров? Нужно, конечно. Но необязательно все эти 200 театров должны безоблачно жить на гарантированные бюджетные деньги. Один из лучших сегодня в Москве Театр Сергея Женовача – частный, из бюджета города денег не получает.

Пора отказаться от «автоматических выплат», и, если по КЗОТу невозможно сегодня перевести на контракт всех актеров, надо подумать о том, чтобы с театрами наконец были установлены отношения на определенный срок, имеющий начало и конец. А для лучших – разумеется, не конец, а продолжение.