Президент Николя Саркози отчитался об итогах французского председательства в Европейском союзе. С 1 января 2009 года эстафета переходит к Чешской Республике. Каждая такая миссия в Евросоюзе неизбежно обретает особенности. Сказываются национальные черты страны-председателя, ее положение в ЕС, авторитет лидера, острота вызовов да и характер отношений с Россией.
В случае с Чехией уже сейчас просматривается ряд проблем. Во-первых, к руководству делами ЕС приходит страна, до сих пор не завершившая ратификацию Лиссабонского договора, предполагающего реформирование руководящих структур Евросоюза. Премьер-министр Мирек Тополанек ратует за выполнение всех необходимых процедур в этом процессе. Но единства в верхах нет, не говоря о серьезных евроскептических настроениях в чешском обществе. Президент Вацлав Клаус называет себя «европейским диссидентом». Он раскритиковал декабрьский саммит ЕС за отказ от предусмотренного Лиссабонским договором сокращения числа членов Комиссии (исполнительного органа) ЕС. По мнению Клауса, это доказывает, что договор Брюсселю не столь важен, а его текст чрезмерно гибок.
Скандальный резонанс вызвала встреча Клауса с лидерами фракций Европарламента. Он заявил, что не намерен в период чешского председательства постоянно держать флаг Евросоюза над своей резиденцией в Праге. Европарламентарии считали эту беседу доверительной, но она была без их ведома записана и опубликована на президентском сайте. Возмущение «президентской подслушкой» прозвучало и из уст уходящего председателя Саркози. «Независимо от политических взглядов, – сказал французский лидер, – так не обращаются с руководителями фракций парламента ЕС и европейскими символами». На это глава чешского МИДа Карел Шварценберг ответил, что ни один европейский закон не обязывает Чехию поднимать европейский флаг, а посему «ни одному другому главе государства не пристало критиковать за это нашего президента».
Эту перепалку трудно назвать хорошим предзнаменованием чешского председательства. В отношениях с Чехией членам сообщества придется учитывать не гарантированную внутриполитическую устойчивость правительства Тополанека. Могут сказаться и разночтения, имеющиеся у Праги и Брюсселя по финансовым вопросам. Но главное – не будет ли растрачен капитал французского председательства, выразившийся в возросшей самостоятельности ЕС в вопросах европейской безопасности, активном участии в урегулировании конфликтов и финансового кризиса, а также продвижении диалога с Россией?
Вопрос уместен. Ведь нынешнее руководство Чехии политически больше ориентируется на США, чем на Европу. По договоренности только с Вашингтоном, но никак не с европейскими союзниками по НАТО и партнерами по ЕС оно готово установить радар стратегической системы ПРО США, которую Москва воспринимает как угрозу своей безопасности. Премьер Тополанек открыто заявляет, что создание противоракетного щита на чешской территории усложнит отношения с Россией. Вопреки выводам ЕС он продолжает утверждать, что договоренности Медведева–Саркози по Кавказу не выполняются российской стороной. И хотя премьер считает переговоры с Москвой необходимыми, он одновременно намекает на исходящую от нее угрозу.
Пока переход к Чехии председательства в ЕС не может настраивать Москву на оптимизм. Остается подождать, как пойдут в новом году переговоры о базовом договоре РФ–ЕС. Кроме того, предстоит узнать позицию будущей администрации США по ПРО, которая – в случае корректировки – может снять упомянутое Тополанеком препятствие для созидательного сотрудничества с Россией.
Татьяна Астафьева 
Дарья Гармоненко 