Владимир Путин остается. Это самая большая новость. Казалось, что он уйдет. Конституцию под себя не дал менять. Искал способ остаться в политике, не будучи президентом. Хотел оставить сбалансированный парламент. Без перекосов в доминировании одной партии. В интересах России. На встрече с членами Валдайского клуба сказал: «А по-другому нам ничего не выстроить, если у нас не будет реальной, эффективно функционирующей многопартийной системы».
Все в его заявлении на съезде ЕР было продумано. Он, как и миллионы россиян, остается беспартийным. Чтобы предотвратить «путинский призыв» в ЕР. При этом он согласился возглавить список партии на декабрьских выборах. Без Путина партия должна была бы набрать процентов 50–55. А с Путиным? 70%? 80%? А вдруг тоже 50–55%?
Путин сказал, для того чтобы он согласился стать премьером, нужна не только победа ЕР, но и «порядочный, дееспособный и современный президент». Вопрос: что такое победа ЕР?
После декабрьской победы ЕР должна объявить имя своего кандидата на президентский пост. Как она это будет делать? На основе внутрипартийной дискуссии, рейтингового голосования по кандидатурам претендентов: Иванова, Медведева, Якунина, кого-то еще? Или лидер партии Владимир Путин скажет: есть мнение, кандидатом должен стать Зубков? Если так, а будет именно так, то второе условие, при котором Путин может стать премьером, находится, очевидно, в его ведении. Не может же в таком случае президент оказаться непорядочным, недееспособным и несовременным!
Учитывая реальное влияние Путина на жизнь в стране, означает ли это, что мы начинаем движение в сторону парламентской формы правления? Но недавно сам Путин подробно и убедительно доказал, что переходному характеру общества больше подходит президентская форма власти. «Ну какая может быть парламентская республика при отсутствии нормальных политических партий? Это будет хаос», – говорил президент на встрече «валдайцев».
Итак, парламентской формы не будет. Останется президентская. Президент окажется политически слабее премьера. Это возможная конструкция в рамках одной команды. Это называется распределением ролей. Не выборы, а распределение ролей.
Зачем Путину это? Видимо, причин несколько. Во-первых, из-за ощущения, что не все доделано. Во-вторых, Конституцию менять нельзя, так как это снизит международную легитимность власти. В-третьих, выяснилось, что создать под себя институт влияния на реальную политику в оставшееся время невозможно. Приходится выбирать из имеющихся. В-четвертых, закладываются естественные возможности для возврата на президентский пост. В-пятых, могут присутствовать мотивы, связанные с необходимостью для команды Путина еще на значительный срок сохранить контроль над страной. В-шестых, размышления над очевидными недостатками вероятных до недавнего времени претендентов подсказывают, что эти недостатки могут иметь решающий, негативный характер, как только человек сосредоточит в своих руках неограниченную власть.
Вопросов можно задавать много, еще больше строить разных версий. Ясно, что никто ничего не знает. И это – главное отличие российской демократии от любой другой. Меньше чем за полгода до президентских выборов никто из реальных кандидатов на пост не высовывается, не заявляет, не борется за голоса, за повестку дня, за себя.
Эта функция по умолчанию делегирована большинством населения и политической элиты одному человеку – Владимиру Путину. Именно поэтому безответственные слова ткачихи из Иванова о том, что «изменение Конституции – дело техники», встретило в рядах ведущей партии радостный смех и аплодисменты. Общество в лице своего политического авангарда может позволить себе быть политически инфантильным. Возможно, Путин знает это и считает акт делегирования серьезных полномочий инфантам от политики профанацией?
Опять вопросы. С надеждой в голосе, что он там все знает и понимает, учел все обстоятельства. А может, и не знает┘
Геннадий Петров 
Дарья Гармоненко