Российской экономике не хватает энергоэффективности

Комитет Госдумы по энергетике провел парламентские слушания по проблемам повышения энергоэффективности российской экономики. Как отмечалось в ходе дискуссии, у России в этом вопросе есть огромной потенциал: энергоемкость отечественной экономики в 1,5 раза выше американской и вдвое выше, чем у ведущих стран Европы и Китая. В действующей Энергостратегии-2030 снижение энергоемкости ВВП предполагается снизить на 40% к 2020 году, в проекте Энергостратегии-2035 целевой показатель – сокращение в 1,3–1,5 раза. Но, по оценкам экспертов, энергоемкость ВВП удастся снизить только на 17–18% – при том что для поддержания глобальной конкурентоспособности необходимо двукратное снижение.

«На мой взгляд, мы стали ставить недостаточно амбициозные цели и даже по их достижению существенно недорабатываем, – констатировал председатель комитета Павел Завальный. – Причем наиболее эффективно идет работа как раз по нормативному обеспечению энергосбережения – необходимые документы, программы и прочие НПА разрабатываются и принимаются, а вот в части реализации заложенных в них задач и работы конкретных механизмов, в том числе технического регулирования, есть проблемы». По мнению Завального, наиболее острыми проблемами в сфере энергосбережения являются недостаток экономических и отсутствие внеэкономических (штрафных) стимулов для снижения энергоемкости, дефицит инвестиций, отсутствие достоверной и полной системы учета потребляемых энергоресурсов, отсутствие системы планирования топливно-энергетических балансов, недостаточная координация и взаимодействие федеральных органов исполнительной власти.

Заместитель руководителя Ростехнадзора Александр Рыбас назвал недостаточным внимание к повышению энергоэффективности технологических процессов во всех отраслях промышленности. «Сегодня доля затрат электроэнергии на производство единицы продукции в США – 17%, в Китае – 19%, а в России – 40%, – обратил внимание чиновник. – А мы продолжаем фокусировать внимание на энергосбережении в коммунальном секторе. Как это соотносится с ключевой задачей повышения глобальной конкурентоспособности экономики страны?»

Позицию бизнеса изложил заместитель генерального директора РУСАЛа Максим Балашов. Компания, по его словам, активно занимается энергосбережением, не только выполняя обязательные требования законодательства, но и занимаясь инициативными разработками. В частности, РУСАЛ разрабатывает электролизер РА-550, технологию инертного анода, а также является единственным участником механизма ценозависимого снижения потребления (ЦЗСП) на рынке электроэнергии. Как отметил Максим Балашов, в энергосистемах развитых стран объемы ЦЗСП могут достигать десятков процентов от объемов электропотребления, тогда как в России физические объемы ЦЗСП законодательно ограничены на уровне 1%. Кроме того, РУСАЛ закупает электроэнергию и мощность у «зеленых» поставщиков – ГЭС, что стимулирует загрузку мощностей ГЭС и экономию органического топлива в энергосистеме, а также сокращает вредные выбросы.

Алюминиевые заводы компании планомерно снижают электропотребление. В 2014–2016 годах это происходило за счет операционно-технических (60% эффекта) и инвестиционных (40% эффекта) мероприятий. В 2017–2022 годах ожидается получение большей части эффекта за счет инвестиционных мероприятий – замены части оборудования на современное.

Для снятия ограничений, препятствующих развитию и получению большего эффекта от энергосбережения, по мнению РУСАЛа, необходимо провести корректировку законодательства. Прежде всего, с точки зрения компании, нужно освободить новые энергоэффективные заводы от оплаты существующего перекрестного субсидирования – в том числе от оплаты избыточных мощностей по договорам предоставления мощности (ДПМ) ТЭС, АЭС, генерирующих объектов возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Как подчеркнул Максим Балашов, необходимо отменить с 2018 года новые конкурсные отборы ДПМ ВИЭ в объеме мощности 1,3 ГВт и инвестиций около 170 млрд руб. Средства, предполагавшиеся для оплаты таких ДПМ ВИЭ, целесообразно направить на поддержку экологичных и экономически эффективных отечественных технологий (например, инертных анодов), считает Максим Балашов. Он отметил, что отказ от строительства ВИЭ не окажет влияния на энергобалансы в условиях наличия около 30 ГВт избыточных мощностей и развития энергоэффективных технологий (снижения потребления более чем 1,3 ГВт).

РУСАЛ предложил принять законодательные меры по ограничению и сокращению объемов перекрестного субсидирования, которое сейчас достигает 15–25% в конечной цене энергорынка. В первую очередь предлагается утвердить поэтапный график, ограничивающий долю «нерыночной составляющей» в конечной цене электроэнергии. Для стимулирования энергоэффективности, отметил Максим Балашов, было бы важно также снять барьеры, препятствующие развитию ЦЗСП (финансовые гарантии, физические лимиты), дифференцировать оплату резервов мощности в сетях и генерации (для повышения стимулирования выравнивания нагрузок потребления, что позволит не строить дорогие генерирующие или сетевые мощности) и усилить поддержку отечественных энергоэффективных и экологических технологий, в том числе субсидированием кредитных ставок под финансирование таких проектов.