Анастасия Башкатова
Секретарь Совета безопасности Николай Патрушев защищает экономический суверенитет Российской Федерации. Фото РИА Новости
Утвержденная Владимиром Путиным Стратегия экономической безопасности-2030 – это гладко написанный бюрократический документ, который вряд ли поможет решить основные проблемы российской экономики. Страна находится на пороге уже второго десятилетия стагнации и кризисов с почти нулевым среднегодовым приростом ВВП. Это отбрасывает Россию на обочину мировой экономики. Реальные доходы населения падают четвертый год подряд, что создает внутреннюю угрозу стабильности государства. Но анализа причин российского «десятилетия потерь» в новой Стратегии Совбеза не найти. Нет там и конкретных способов выхода из стагнации. Между тем Стратегия безопасности-2030 должна лечь в основу программы развития страны на следующий президентский срок.
Президент Владимир Путин подписал Стратегию экономической безопасности России на период до 2030 года. Решение о разработке документа было принято летом 2015-го. Работу курировал секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев.
Подзаголовок у этого документа мог бы быть таким: «За все хорошее против всего плохого». Ведь именно к этому сводятся основные пункты Стратегии, в ней даются лишь направления для размышлений об экономической безопасности страны, но не конкретные меры и не количественные ориентиры.
Документ можно назвать даже прорывным – в том смысле, что вряд ли с ним кто-то поспорит, каждый найдет, с чем согласиться, ведь если в двух словах, то его смысл сводится к следующему: экономика должна быть экономной, а безопасность безопасной. «Итогом реализации… должны стать обеспечение экономического суверенитета РФ и устойчивости национальной экономики к внешним и внутренним вызовам и угрозам, укрепление общественно-политической стабильности, динамичное социально-экономическое развитие, повышение уровня и улучшение качества жизни населения», – указано в Стратегии.
В документе нет ни слова о справедливом суде или независимых институтах. А базовые требования защиты собственности сведены к борьбе с открытым рейдерством. И это при том, что защита собственности, справедливый суд, честная конкуренция – условия развития современной инновационной экономики.
За красивыми формулировками нет конкретики. Текст абсолютно стерилен, если говорить о количественных ориентирах, он поражает полным отсутствием измеряемых целевых или пороговых значений. По этому документу будет трудно судить, достигли мы приемлемого уровня экономической безопасности или еще нет.
В Стратегии приводится список из 40 показателей, которые предлагается мониторить. Большинство из них и так отслеживаются властями и экспертами. Но какой именно рост ВВП будет свидетельствовать об экономической безопасности? Какой коэффициент расслоения населения по доходам докажет, что социальной стабильности ничто не угрожает?
Стоит напомнить, что, например, в доктрине продовольственной безопасности РФ конкретные показатели перечислены, и по ним можно судить, достигла или нет страна необходимых уровней самообеспечения по разным видам продукции.
Остается надеяться, что пороговые и целевые значения появятся позже. Предполагается два этапа реализации Стратегии. Сначала в трехмесячный срок правительство должно предложить список мер, который, видимо, будет уточняться. Первый этап охватывает период до 2019 года. Затем начинается второй этап – выполнение мер. Правительство ежегодно будет представлять доклад об экономической безопасности, а президент раз в шесть лет может корректировать Стратегию. При этом вызовы и угрозы экономической безопасности в обязательном порядке учитываются при разработке других экономических стратегий страны.
 |
| Основные параметры новой Стратегии не раз обсуждались на заседаниях Совета безопасности РФ. Фото РИА Новости |
Для основополагающего и при этом уже подписанного президентом документа текст сырой. Описанный в нем подход к решению проблем вызывает удивление. Один из примеров. В списке 25 внутренних и внешних угроз и вызовов для экономической безопасности упоминается, в частности, усиление дифференциации населения по уровню доходов. Хочется уточнить, что данная угроза давно реализовалась, это не перспектива отдаленного будущего, а уже свершившийся факт: в стране нарастает социальное неравенство.
Напомним, в 1997 году коэффициент фондов, который указывает на соотношение доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных граждан, достигал в России 13,6 раза. А в 2016-м он был уже 15,7 раза. Есть еще коэффициент Джини – индекс концентрации доходов: если предположить, что у всех граждан доходы одинаковые, тогда он равен нулю; если допустить, что весь доход в стране концентрируется у одного человека, тогда коэффициент равен единице. В 1997 году он составлял 0,39, в 2016-м – 0,414. В отдельные годы (с 2013-го по 2015-й) коэффициенты Джини и фондов снижались. Но в 2016-м случился новый перелом позитивной тенденции.
Как авторы Стратегии предлагают реагировать на эту проблему? Очень просто. В списке задач, касающихся развития человеческого капитала, есть такой пункт – «Снижение уровня бедности и имущественного неравенства населения». Со стороны это выглядит так: человеку плохо – что делать? Ответ: сделать так, чтобы ему стало хорошо. Стоило ли ради таких ответов писать Стратегию?
Другой пример. В списке угроз есть высокий уровень криминализации и коррупции в экономической сфере, недостаточно эффективное госуправление. Ответом на это должна стать борьба с нецелевым использованием и хищением госсредств, коррупцией, теневой и криминальной экономикой, а также предотвращение рейдерских захватов, создание условий, исключающих возможность сращивания интересов бизнес-структур и госорганов и т.п.
Стратегия указывает на симптомы болезни и призывает бороться с болезнью. Не поспоришь: симптомы налицо, и с этим надо что-то делать. Но что? Конкретных рецептов не дается. Возможно, их нет потому, что Стратегия не отвечает на более важный вопрос: почему эта болезнь в принципе возникла, что стало ее возбудителем?
По опубликованному документу может показаться, что основная причина всех бед России скорее внешняя, чем внутренняя. Преамбулой к списку угроз стали такие рассуждения: «На современном этапе мирового развития отчетливо проявляются объективные признаки разрушения однополярного мира. При этом процесс перехода к многополярности сопровождается нарастанием геополитической нестабильности и неустойчивости развития мировой экономики, резким обострением глобальной конкуренции… Усилилась тенденция распространения на сферу экономики вызовов и угроз военно-политического характера, а также использования экономических методов для достижения политических целей».
Видимо, именно поэтому первые в списке угроз (похоже, первые именно по важности) такие: «стремление развитых государств использовать свои преимущества в уровне развития экономики, высоких технологий… в качестве инструмента глобальной конкуренции», «использование дискриминационных мер в отношении ключевых секторов РФ», «повышение конфликтного потенциала в зонах экономических интересов РФ» и т.п. Внешний мир очень опасен: проблемы извне приносят также колебания мировых товарных и финансовых рынков, изменения спроса на энергоресурсы.
Судя по всему, в понимании авторов Стратегии положение России сейчас даже не столь плачевно, наоборот, «в условиях существующих и появления новых вызовов и угроз РФ сохраняет достаточно высокий уровень экономического суверенитета и социально-экономической стабильности». Такое утверждение делается в условиях, когда доходы населения падают четвертый год подряд. Инвестиции в основной капитал сокращаются пятый год подряд, причем инвестиционный спад начался до введения антироссийских санкций и до падения нефтяных цен.
В Стратегии есть противоречия. С одной стороны, в списке угроз упоминается «установление избыточных требований в области экологической безопасности», предполагающее рост затрат на соблюдение экологических стандартов. С другой – условием развития человеческого капитала признается «совершенствование механизмов обеспечения экологической безопасности и сохранение благоприятной окружающей среды». Стратегия призывает снизить критическую зависимость России от импортных поставок научного, экспериментального, испытательного и производственного оборудования. И одновременно с этим в ней указано, что нужно обеспечить доступ к иностранным технологическим решениям в интересах национальной экономики.
Опрошенные «НГ» попытались выделить как плюсы, так и минусы этой Стратегии. «Большой плюс, что дается приоритет отраслям, создающим товары с высокой добавленной стоимостью. Важный положительный момент – прописанные в Стратегии упрощение трансфера технологий, интеграция науки и образования в процесс производства, развитие профессиональных услуг продвижения продукции на зарубежные рынки», – отмечает директор Института актуальной экономики Никита Исаев.
«Но есть один большой минус – сроки. Первая конкретика по реализации всех перечисленных мер должна появиться от правительства только через три месяца, а подробные шаги – в 2019 году. Реализация и вовсе начнется в 2020-м. Это слишком поздно, – замечает Исаев. – Реальные доходы населения не перестают снижаться, а экономика сейчас слишком неустойчива для поддержания благосостояния хотя бы на прежнем уровне». «Такими темпами к 2020 году могут потребоваться уже совсем другие меры, спасающие население от голода», – полагает эксперт.
«Основной недостаток - пункт, предусматривающий корректировку Стратегии раз в шесть лет. Экономическая и геополитическая ситуация в стране и мире меняются с бешеной скоростью. Есть риск того, что задокументированные цели перестанут соответствовать реальности. Более того, на законодательном уровне необходимо предусмотреть ответственность за неисполнение и игнорирование положений, указанных в Стратегии», – считает руководитель отраслевого отделения «Деловой России» Сергей Варламов.По словам гендиректора компании «ФинЭкспертиза» Нины Козловой, в документе «заложена хорошая база для структурных изменений в экономике, реализация которых будет зависеть от качества разработанных мер». «Тем не менее за обеспечением подъема целых отраслей должен стоять прежде всего человеческий капитал. В документе сделан упор на развитие общего и профессионального образования. Но возможен ли качественный рывок без системы высшего образования, о развитии которой в документе не говорится. И это большой минус документа», – считает эксперт.
«Самое важное, что Стратегия экономической безопасности вообще была обновлена, так как она фактически действовала с 1996 года, то есть морально устарела. При этом вызовы, как и положено в Стратегии, отражены только общими чертами, поскольку прогнозировать что-либо в долгосрочном периоде сейчас просто невозможно», – говорит доцент МГИМО Алексей Михеев.
В то же время эксперт уточняет: «Дублирование и формирование собственной независимой экономической системы – это не лучший выход в условиях глобальной интеграции, но пока Россия, судя по всему, избрала именно этот путь».
