Ольга Соловьева
Сводный индекс региональной экономической активности (январь 2015-го – октябрь 2016 года). Источник: Центр развития ВШЭ
Несмотря на выход промышленности «в плюс» перспективы ее как драйвера экономического роста пока довольно туманы. Неоднозначны и сами данные по промышленному производству в РФ, что ставит под сомнение сам факт восстановления. Окончательно потеряны надежды и надежды на благоприятные последствия девальвации. Через два года после обвала в «черный вторник» 16 декабря большинство промышленников говорят о пользе укрепления, а не ослабления рубля. Нет признаков восстановления и в региональном разрезе: спад экономической активности наблюдается сегодня в 56 российских регионах.
В ноябре наибольший позитивный импульс для российской экономики исходил со стороны растущего фондового рынка, денежного предложения и нефтяных цен – подводят итог эксперты Центра развития Высшей школы экономики (ВШЭ). Однако экономисты признают, что у них нет оснований утверждать, что российская экономика вступила в фазу роста или что этот рост будет быстрым. «Состояние внутреннего спроса, если о нем судить по динамике новых заказов на производство продукции и уровню запасов, оставляло желать лучшего. Укрепление реального эффективного курса рубля также оказало негативное воздействие», – признают в ВШЭ.
Картину экономической стагнации хорошо иллюстрирует соотношение числа регионов с падающей и растущей активностью. Эксперты ВШЭ приводят рассчитываемый ими индекс региональной экономической активности (РЭА) при котором значение выше 50% указывает на рост деловой активности, а ниже 50 – на ее спад. Сам индекс включает в себя деловую активность в пяти сферах: промышленности, платных услугах, строительстве, розничной и оптовой торговле.
В разрезе федеральных округов (ФО) самая низкая экономическая активность отмечена в депрессивном Уральском ФО. Немногим лучше была ситуация в Северо-Западном ФО – индекс РЭА 30%. Лучше ситуация была в Южном ФО (58%), Северо-Кавказском ФО (57%) и Дальневосточном ФО (51%)
На уровне отдельных регионов октябрьский индекс РЭА превысил 50% только в 26 случаях. В 56 регионах продолжился спад. «При этом число регионов, в которых сокращаются все пять секторов экономики или растет только один из пяти, в октябре снизилось, а число регионов со «средним» на данный момент уровнем экономической активности (рост в двух-трех секторах) выросло», – замечают в ВШЭ. То есть ситуация стала как бы менее острой, хотя и осталась депрессивной. «По сию пору доля регионов, в которых растут четыре или пять секторов экономики, остается существенно ниже, чем это характерно для фазы экономического роста», – признает замдиректора Центра развития ВШЭ Сергей Смирнов.
При этом многие российские чиновники надеются на повторения «чуда 1998 года», когда в экономике проявился оздоравливающий эффект девальвации. Однако сегодня ждать повторения чуда уже бессмысленно. С памятного «черного вторника» 2014 года прошло уже два года. И все позитивные эффекты уже проявили себя как могли. Тем не менее, российской промышленности все еще примеривают роль одного из драйверов будущего экономического роста.
В ноябре в годовом выражении промышленное производство в РФ, по официальным данным, увеличилось на целых 2,7%. При этом за 11 месяцев текущего года промышленное производство в стране увеличилась на незначительные 0,8% в годовом выражении. Но даже такой скромный официальный показатель вызвал сомнения и вопросы. В частности, аналитики Sberbank CIB ранее отмечают, что данные Росстата по промпроизводству противоречат арифметическим расчетам. «Простое арифметическое действие, заключающееся в умножении помесячных показателей, дает совершенно иной результат: при таких расчетах получается, что за январь-ноябрь 2016 года промышленное производство увеличилось лишь на 0,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года», – пишут эксперты Sberbank CIB.
В самом Росстате признают, что некоторые показатели, в том числе и индекс промышленного производства, приходиться корректировать по причине обновления данных по отгрузке товаров и уточнения их стоимости. В ведомстве Александра Суринова также обещают в 2017 году в связи с введением новых классификаторов пересмотреть индексы производства за 2015-2016 года.
На фоне значительной девальвации импорт зарубежных товаров казалось бы должен снижаться. Однако этого не происходит. Так, за девять месяцев этого года в РФ было ввезено товаров на 129 млрд долл, что лишь на 3,5% меньше объемов прошлого года. В тоже время экспорт российской продукции сокращается высокими темпами. С января по сентябрь экспорт из РФ составил около 200 млрд долл, что на 23% ниже прошлогодних показателей. При этом наиболее заметно за этот период снизился экспорт природного газа (-30%) и минеральных удобрений (-40%). Сократились и продажи сырой нефти (-25%).
А пока эксперты задаются вопросом о темпах падения или роста российской промышленности – правительственные чиновники обещают ее бурный рост уже со следующего года. Как следует из макропрогноза Минэкономразвития (МЭР) на 2017-2019 годы уже со следующего года промышленное производство в РФ будет расти в среднем на 1,7% в год. «В базовом варианте в 2017-2019 годах ожидается постепенное восстановление производства товаров инвестиционного спроса. Важную роль продолжит играть государственный заказ, что окажет положительное влияние на развитие машиностроительного комплекса. Устойчивая позиция сохранится в секторах-экспортерах с более конкурентоспособной продукцией: топливно – энергетический комплекс, металлургия, химическое производство», – уверены в МЭР. В свою очередь реализация государственных инфраструктурных проектов будет обеспечивать спрос на услуги строительного сектора. А рост в пищевой промышленности продолжится более умеренными темпами с учетом продолжения реализации программы импортозамещения, продолжают в министерстве.
В итоге в 2017 году в промышленном производстве ожидается рост на 1,1% с последующим увеличением до 1,7% в 2018 году и до 2,1% – в 2019 году. В варианте «базовый+» по сравнению с базовым вариантом темпы прироста несколько ускорятся за счет несырьевых отраслей. (Сценарий «базовый+» отличается более высокими мировыми ценами барреля нефть – не 40 долларов, а от 48 до 55 долларов в ближайшие три года). «Рост промышленного производства составит: 1,6% в 2017 году, 2,3% – в 2018 году, и 2,7% – в 2019 году. За период с 2017 по 2019 год промышленное производство увеличится на 5,1-6,8%», – обещают в МЭР.
Вместе с тем, как признают в ведомстве Максима Орешкина, на развитие промышленного производства в среднесрочной перспективе продолжат оказывать влияние внешнеполитическая ситуация и экономические санкции со стороны США и Евросоюза. Базовой же причиной сдержанного роста промышленности РФ в МЭР считают низкий уровень процессов технологического обновления и недостаточная конкурентоспособность отечественной продукции на внутреннем и внешних рынках.
Не слишком поддержит отечественное производство и госинвеситции. Как считают в МЭР, при сохранение низких цен на нефть, достаточно жесткие условия заимствования капитала, замораживание накопительной части пенсий и общая неуверенность инвесторов не позволят динамике инвестиций перейти в положительную область в 2017 году. Сокращение при этом составит 0,5%. А прироста инвестиций в инфраструктурные отрасли и частный сектор будет недостаточно для компенсации сокращения государственных капитальных вложений, признают чиновники. Уже с 2018 года динамика инвестиций в основной капитал перейдет в положительную область, и в среднем прирост инвестиций на ближайшую трехлетку составит 0,7% в год. «Финансовым ресурсом восстановления инвестактивности послужит рост прибыли организаций в условиях стабилизации оттока капитала. Сокращение бюджетного финансирования капитальных вложений и плавное восстановление кредитной активности будут способствовать сохранению тенденции роста доли инвестиций за счет собственных средств в среднесрочном периоде», – полагают в министерстве. Заметим, такие расчеты верны для базового варианта макропрогноза МЭР.
В свою очередь сценарий «базовый+» о переходе на который все громче заявляют правительственные чиновники (см «НГ» от 15. 12. 2016) предполагает, что инвестиции в основной капитал будут восстанавливаться более быстрыми темпами. «В среднем прирост инвестиций в 2017-2019 годах составит 2,9% в год, при этом повышение инвестиций отраслей инфраструктурного сектора и частных инвестиций будет опережать рост инвестиций в целом при тех же темпах снижения объема государственных инвестиций, как и в базовом варианте», – рассчитывают в ведомстве.
Впрочем, такие радужные перспективы по росту отечественной промышленности могут и не оправдаться. В отличие от кризиса 1998 года нынешнее ослабление рубля не принесло российской промышленности в целом значимых экономических дивидендов. Напомним, что промышленный рост достиг в 1999 году 8%. При этом темпы роста обрабатывающих производств по итогам 1999 года достигли 13%.
Примечательно, что сами промышленники в большинстве не рассматривают сегодня ослабление рубля в качестве эффективной антикризисной меры. От этом говорят опросы руководителей российских предприятий в 2015-2016, которые проводит Институт Гайдара. Так, в 2012-2014 годах о потребности в ослаблении рубля говорили максимум 13% представителей российских предприятий.
Представления предприятий о наиболее эффективных в кризисной ситуации начала 2015 года действиях и намерения властей, как это часто бывает, не совпадают. В частности, почти 60% руководителей промпредприятий в качестве основной антикризисной меры тогда называли укрепление рубля. Необходимость девальвации считали важной мерой лишь 2% опрошенных. Таким образом, девальвация декабря 2014 года позволила на практике проверить гипотетические оценки полезности девальвация для российской промышленности, резюмирует автор исследования завлабораторией конъюнктурных опросов Института Гайдара Серей Цухло.
Получается, что сегодня, в отличие от 1998 года, такие простые рецепты стимулирования экономики фактически не работают. Нынешняя девальвация рубля и запрет на ввоз в страну западной продукции в теории также могли бы дать стимулы российской промышленности, как это было в том же 1998 году. Однако этого так и не произошло.
Дарья Гармоненко