В стране появился миф о расцвете сельского хозяйства

Глава Минсельхоза Александр Ткачев и вице-премьер Аркадий Дворкович довольны состоянием отечественного агропрома. Фото Антона Новодережкина/ТАСС

Российские власти стали называть агропром «локомотивом» всей экономики, который «находится на подъеме» и показывает «невиданные» темпы роста. Однако в реальности «невиданных» успехов агропрома заставляют сомневаться такие факты: в последние два года прирост производства в сельском хозяйстве не выше, а ниже средних многолетних показателей. И это при рекордном урожае зерновых и в тепличных условиях запрета на импорт. Одновременно продажи продовольствия на внутреннем рынке за последние два года упали почти на 14%.

Минсельхоз сообщил вчера, что за 10 месяцев в РФ производство мяса птицы увеличилось на 3,2%, всего произведено 4,6 млн тонн. Эти темпы значительно превышают мировые: продовольственная организация ООН (ФАО) ожидает роста объемов в 2016 году не более 1,1% (до 116,2 млн тонн).

На фоне общего уныния по поводу перспектив российской экономики сельское хозяйство вызывает у политиков и пропагандистов прилив оптимизма. Им нравится, что Россия из импортера «ножек Буша» превращается в экспортера (в сентябре глава Минсельхоза Александр Ткачев докладывал президенту Владимиру Путину об увеличении экспорта птицы и свинины в три раза). Их вдохновляет, что урожай зерна в этом году достигнет рекордного с 1978 года уровня – целых 117 млн т. Впечатляют данные по сахару, его экспорт собираются увеличить в 25 раз.

Вице-премьер России Аркадий Дворкович назвал отрасль «локомотивом экономического роста России». «Это не просто драйвер роста, это отрасль, которая задает тон и настроение», – сообщил он.

Выступая во вторник на форуме Общероссийского народного фронта, Владимир Путин заявил, что экспорт сельхозпродукции превысил доход от экспорта оружия (16 млрд долл. против 14 млрд долл.). Президент также считает, что основную роль в снижении инфляции в стране до рекордных 5,7–5,8% по итогам года сыграла отличная работа сельского хозяйства.

А премьер-министр Дмитрий Медведев даже заявил китайским телезрителям, что наше сельское хозяйство показывает «невиданные ни в советские, ни в постсоветские времена темпы роста – около 3, а то и 4% в год».

Радостная картина сразу навевает образы из советского фильма «Кубанские казаки»: тучные поля, прилавки на базаре ломятся от изобилия товаров, краснощекие селянки… Настроению легко поддаться, если не вспоминать, что съемки фильма шли в 1949 году, всего два года спустя после отмены распределения продуктов питания по карточкам. Спустя семь лет, на ХХ съезде КПСС,  Никита Хрущев обвинил картину в лакировке действительности и назвал ее кинематографическим мифом.

Есть факты, которые мешают и сегодня зажечься энтузиазмом по поводу «невиданных» успехов отечественного агропрома. Например, в последние два года прирост производства в сельском хозяйстве не выше, а ниже средних многолетних показателей. И это при том, что в стране собран рекордный урожай зерновых. А сами аграрии защищены от конкуренции и работают в тепличных условиях продовольственного эмбарго. 

О каких рекордах можно говорить, если в 2016 году ожидается 3-процентный прирост сельхозпродукции, столько же было и в 2015-м, а, например, в 2014 году – 3,7%, в 2013-м – 5,8%, а в 2008-м – даже 10,8%.

Население РФ в принципе готово порадоваться сводкам об успехах аграриев. Но этой радости мешает общее сокращение потребления продуктов питания из-за их значительного подорожания. За два года, с сентября 2014-го по сентябрь 2016 года, то есть за время эмбарго, объем продаж продовольственных товаров в сопоставимых ценах снизился на 13,6%. По данным Минэкономразвития, за январь–октябрь 2016 года розничный оборот продовольственных товаров сократился на 5,1%.

В нормальной рыночной среде объявленный рост производства продовольствия должен вести к снижению розничных цен. Но в России этого почти не бывает.

Примечательно, что внутренние цены на отечественную агропродукцию нередко оказываются выше. Так, например, цены на молоко или говядину в Польше или в Болгарии могут быть ниже, чем в России. И это с учетом произошедшей кратной девальвации рубля.

Да и растут цены на продовольствие в России, как правило, быстрее, чем в Евросоюзе. Например, за период с декабря 2015 года по сентябрь 2016-го потребительские цены на продукты питания в ЕС практически не изменились, а в России увеличились на 1,4%. В России с начала 2016 года существенно, на 7,5%, подорожали рыба и морепродукты, а в среднем по странам ЕС – только на 2,1%. Молочные изделия, сыры и яйца за тот же период у нас выросли на 2,2%, а в ЕС подешевели на 1,7%. Мясо в Европе удержалось в цене, а у нас подросло на 1,2%. Россиян, получается, спасают овощи, которые подешевели на 22,1% (в странах ЕС – в среднем на 1,8%).

Эксперты поясняют, что за цены на продовольствие нужно спрашивать не только с аграриев. «Потребительские цены, например, на мясную продукцию на 30–40% выше, чем у промышленных производителей мясной продукции, а у промышленных производителей – на 18–20% выше, чем у производителей сельхозпродукции, – объясняет завкафедрой Российского экономического университета им. Плеханова Дмитрий Завьялoв. – Опыт государственного вмешательства в ценообразование в аграрном секторе в последние 10–15 лет можно однозначно считать негативным. Попытки отраслевого или точечного вмешательства в эти процессы (например, ограничение экспорта зерна в целях снижения внутренних цен) всегда приводили к нежелательным экономическим перекосам и снижению инвестиционной привлекательности отрасли».

Председатель Комитета ТПП РФ по развитию агропромышленного комплекса Виктор Семенов рад тому, что государство поддерживает аграриев, но не может до конца разделить эйфорию властей. «С сентября 2015 года не распределяются субсидии, которые были заложены на 2016 год. Это нервирует аграриев и приводит к тому, что вместо запланированных 270 га теплиц будет построено только 150 га». Семенов уверяет, что аграрии не страдают от снижения внутреннего потребления, так как отечественные продукты вытесняют импорт. Вместе с тем он считает, что ниже опускать потребление нельзя. «Необходимо запускать механизмы продовольственной поддержки малообеспеченного населения. В США в такой программе участвуют 40 млн человек», – напоминает эксперт.