КАРТ-БЛАНШ. Конкурентоспособность силовиков

Фото Gettyimages

На днях швейцарский Всемирный экономический форум (ВЭФ) опубликовал очередной доклад «Глобальный индекс конкурентоспособности 2016–2017», согласно которому Россия заняла 43-е место среди 138 стран, поднявшись, таким образом, на две ступени. Конкурентоспособность стран оценивалась по результатам опроса экспертов и анализа статданных трех групп индикаторов. В числе базовых параметров – состояние экономики, инфраструктуры, институтов, здравоохранения и образования, эффективность рынков и их размер, инновации.

По словам респондентов ВЭФ, основными проблемами отечественного бизнеса являются инфляция, высокие налоги и качество налогового администрирования, коррупция и неэффективная бюрократия, а также недоступность финансирования. Финансовый сектор страны по-прежнему страдает из-за низкого притока капитала, связанного с доходами от продажи минеральных ресурсов, а также «квазизакрытия международных финансовых рынков для российских компаний».

Заметно хромает и качество институциональной среды (88-е место). Речь идет о защите прав собственности (123-е), защите интересов миноритариев (116-е) и интеллектуальных прав (117-е), бремени госрегулирования (103-е), независимости судов (95-е) и надежности полиции (109-е), фаворитизме (77-е) и прозрачности принятия госрешений (75-е), взяточничестве (83-е), ущербе от организованной преступности (85-е) и т.д. Существование этих проблем отпугивает иностранных инвесторов.

Судя по словам генпрокурора РФ Юрия Чайки, чиновники и вправду тормозят приток инвестиций, ущемляя интересы зарубежных компаний. С начала года прокуроры выявили более 23,5 тыс. правонарушений в сфере инвестиционной деятельности, опротестовав 3 тыс. незаконных правовых актов, в результате чего 1,5 тыс. чиновников были привлечены к дисциплинарной ответственности, а еще около 200 – к административной.

Не меньше хлопот бизнесменам доставляет избыточный контроль со стороны чиновников: в прошлом году их проверяли почти 2 млн раз. Несмотря на усилия прокуратуры, заворачивающей почти половину предлагаемых контролерами проверок, те используют законодательные лазейки для проведения внеплановых проверок, число которых в прошлом году достигло 1,3 млн.

По утверждению бизнес-омбудсмена Бориса Титова, одной из хронических болезней отечественного бизнеса остается незаконное уголовное преследование, которое зачастую подменяет собой судебное урегулирование хозяйственных споров. По данным Генпрокуратуры, в прошлом году было отменено более 2,2 тыс. незаконных постановлений о возбуждении уголовных дел об экономических преступлениях, а также пресечено почти 500 нарушений при проведении гласных оперативных мероприятий в отношении предпринимателей.

Впрочем, за семь месяцев текущего года чисто экономических преступлений (глава 22 УК РФ) было зарегистрировано всего 21,4 тыс., более половины из которых – фальшивомонетничество. Деяний, совершенных в крупном или особо крупном размере, оказалось менее 4,5 тыс. Заметное снижение произошло в части преступлений против интересов службы в коммерческих организациях (–16,6%, до 1,8 тыс.), в том числе фактов коммерческого подкупа (–10,7%, до 1,1 тыс.). Что же касается фактов мошенничества (ст. 159–159.6 УК РФ), то их регистрация увеличилась на 19% (до 125,5 тыс.). Скорее всего это обусловлено продолжающимся экономическим кризисом, в условиях которого все выкручиваются так, как могут.

Правда, правоохранители утверждают, что бизнес никак нельзя оставлять без присмотра, а обвинения в заказном характере возбуждаемых ими дел надуманны. Подобные заявления им тоже есть чем подтвердить: за семь месяцев на долю ФСБ и Следственного комитета, которых чаще всего упрекают в давлении на бизнес, пришлось менее 4 тыс. экономических преступлений, включая 153 налоговых. Для сравнения: на налоговом учете в ФНС России числится 4,8 млн юрлиц и 3,6 млн предпринимателей. Таким образом, под «раздачу» силовиков попала незначительная их часть. Другой вопрос – чем закончится для привлеченных бизнесменов схватка с государством?

Об ужесточении мер ответственности за незаконное преследование бизнеса неоднократно говорил и Владимир Путин. «Абсолютное большинство предпринимателей, на которых были заведены дела, потеряли бизнес. Получается, их попрессовали, обобрали и отпустили», – констатировал он в Послании Федеральному собранию. В этой связи в ближайшее время в Госдуму могут внести президентский законопроект, серьезно ужесточающий санкции ст. 299 УК РФ (привлечение заведомо невинного к уголовной ответственности). Кроме того, расследование уголовных дел о воспрепятствовании законной предпринимательской или иной деятельности может перейти от полиции к Следственному комитету РФ.

Правда, уже сейчас многие адвокаты и правозащитники скептически оценивают эффективность будущих законодательных новаций. Оно и понятно: в Уголовном кодексе и без того хватает должных статей. В частности, за провокацию взятки или коммерческого подкупа (ст. 304), незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301), принуждение к даче показаний (ст. 302), фальсификацию доказательств или результатов оперативно-разыскной деятельности (ст. 303), воспрепятствование законной предпринимательской и иной деятельности (ст. 169) и т.п.

Было бы только желание у заинтересованных структур, которого, похоже, как раз нет. По данным Судебного департамента при Верховном суде РФ, за 2012–2015 годы по статьям 169, 299, 302 и 304 УК РФ осудили всего по два человека. Больше всего осужденных было лишь по ч. 2–3 ст. 303 УК РФ – 120 человек. Статья 301 остается вообще невостребованной.

Не менее остро стоит вопрос о судейском усмотрении по «экономическим» уголовным делам. Сложившаяся практика привлечения судей к уголовной ответственности за вынесение неправосудных приговоров или решений (ст. 305 УК РФ), благодаря которым бизнесмены лишаются свободы и имущества, не внушает оптимизма. За последние четыре года по этой статье осудили всего двух судей.

Таким образом, остается неясным, зачем в очередной раз (в 2012 году Минэкономразвития уже пытался это сделать) в спешном порядке изобретать велосипед, если управа на служивых людей, давящих на бизнес, и без того имеется. Если власть всерьез вознамерилась навести порядок во взаимоотношениях бизнеса и силовиков, то решение этой задачи не должно сводиться к очередному перелопачиванию норм УК и УПК РФ, а носить комплексный характер. Ибо законопослушание бизнеса во многом обусловлено надлежащей судебной защитой его прав и интересов. Основным лозунгом в таком случае должен стать такой: «Бизнес – не дойная корова, а инструмент экономического роста».

Владивосток