Анастасия Башкатова
Министр Алексей Улюкаев пока не видит в стране высоких рисков стагфляции.
Фото со страницы Московского книжного фестиваля
в социальной сети Facebook
Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев написал книгу о болезненной трансформации мировой экономики. От министра логично было ожидать перечисления рецептов, которые помогут стране преодолеть застой и не допустить нового спада. Вместо этого Улюкаев предложил осмыслить причины и последствия глобального финансового кризиса 2008–2009 годов. Упоминания России в его новой монографии сведены до минимума, выводы максимально обобщены. Кризис вынудил страны искать нестандартные экономические решения – делает главный вывод министр. Для российских властей, видимо, самым нестандартным стало признание того факта, что за счет одного нефтегазового экспорта страна развиваться не может.
«Кризис – это сигнал, что ход истории изменился, что прежняя модель развития зашла в тупик. Из кризиса 2008–2009 годов нет возврата назад к прежним моделям роста», – сообщил Алексей Улюкаев на презентации своей книги «Болезненная трансформация мировой экономики» (Издательство Института Гайдара). По словам автора, книга была написана еще «в другом офисе», во время работы в Центробанке. Поэтому куда больше внимания в ней уделено глобальной монетарной политике, а не проблемам экономического роста конкретных стран.
Тем самым монография министра стала очередной попыткой проанализировать причины и последствия кризиса – в ряду многих других таких попыток, предпринятых российскими и иностранными экономистами. В ней парадоксальным образом не нашлось даже места для детального разговора об антикризисном опыте российского Центробанка – о переходе к таргетированию инфляции и к более свободному валютному курсу.
Главный призыв автора – регуляторы и правительства стран должны научиться вовремя диагностировать зарождающиеся в мировой экономике дисбалансы. Странам приходится принимать нестандартные экономические решения. Пример – решение Европейского Центробанка ввести отрицательные ставки по депозитам.
«Многие центральные банки и правительства идут сейчас на такие шаги, за которые прежде их подвергли бы осмеянию. Очень хорошая вещь – принципы. Но если эти принципы и правила идут вразрез с реальной жизнью и с вызовами – значит, нужно отвечать на вызовы, отказываясь от, казалось бы, азбучных истин», – сказал на презентации министр.
Презентация книги многим показалась куда интереснее, чем сама книга. Вполне логично было ожидать, что министр экономического развития в своей монографии не просто совершит исторический экскурс и проанализирует показатели глобального финансового рынка, но все же назовет конкретные рецепты оздоровления российской экономики. Ведь исследование проводилось не просто ученым, а действующим министром – инициатором экономических преобразований. Но о насущных российских проблемах министр говорил вскользь и в основном в качестве дополнения к опубликованному тексту.
Так, осталось непонятным, какое именно нестандартное решение была вынуждена принять Россия после кризиса. Похоже, самым нестандартным для российской власти стало признание того факта, что за счет одного сырьевого экспорта экономика РФ больше развиваться не может. «Развивающиеся страны должны создавать новые институты, формировать новую экономическую структуру, а это долго и тяжело, – пояснил министр. – Для России это означает поиск локомотива роста для экономики, которая не может основываться на высоком нефтегазовом экспорте». Также не получится рассчитывать на растущий потребительский спрос. Российские власти поняли, что надо выстраивать инвестиционную модель экономики.
В условиях, когда фактический экономический рост ниже потенциального и когда он ко всему прочему снижается, накапливать средства в резервах – контрпродуктивно, предупредил Улюкаев. А после потрясений мировой финансовой системы это еще и рискованно. Выход из ситуации – распечатать Фонд национального благосостояния, в котором аккумулированы нефтегазовые доходы, и вложить эти средства в инфраструктурные проекты внутри страны.
Но все же самые важные для каждого гражданина вопросы о том, что ждет страну через 2–3 года, грозят ли гражданам массовые сокращения, снизятся ли реальные зарплаты, остались без внимания как в книге, так и на презентации.
Конечно, автор мог и не ставить перед собой задачу найти ответы на эти вопросы. Но ведь и высокие ожидания от 250-страничного труда ключевого министра вполне объяснимы. Для многих читателей сегодня куда актуальнее и полезнее была бы попытка проанализировать причины не только глобального финансового обвала пятилетней давности, но и того кризиса, который разворачивается в российской экономике на наших глазах.
Текущий 2014 год может стать худшим за все десятилетие с 2010 по 2020 год. По его итогам вовсе не исключен экономический спад, а наиболее благоприятным сценарием станет рост ВВП максимум на 0,5%. Такой консенсус-прогноз, основанный на экспертном опросе, обнародовали в конце мая специалисты Центра развития Высшей школы экономики (ВШЭ): «Согласно консенсус-прогнозу, темп роста российской экономики не превысит 2% в течение четырех ближайших лет, а в 2018–2020 годах повысится, но до 2,3–2,6%. Российский рост окажется не только медленнее роста быстрорастущих развивающихся стран вроде Китая и Индии, но также и некоторых высокоразвитых стран, например, США».
В начале этого года министр Алексей Улюкаев назвал нормальным рост экономики на уровне 2,5–3% в год. Начиная с середины 2013 года в стране, как пояснял Улюкаев, завершился восстановительный рост и наступил этап «новой нормальности». И такая «новая нормальность», заметим, слишком похожа на экономический застой. Корректировки правительственных прогнозов стали для специалистов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования поводом сделать вывод, что «стагнация угнездилась в головах министров».
Но затем министры заговорили не только о стагнации. Еще в апреле Улюкаев был не готов констатировать наступление в стране технической рецессии – экономического спада два квартала подряд. В середине мая он неожиданно признал, что теоретически по итогам полугодия мы вполне можем получить рецессию.
Есть еще кое-что, что пока министр Улюкаев не готов признавать. На презентации ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы Владимир Мау важнейшим риском экономики РФ назвал не просто рецессию, а стагфляцию – экономический спад, сопровождающийся высокой инфляцией. Улюкаев с этим не согласился. Ведь, по его словам, инфляция сейчас ниже, чем раньше, и скорее всего она будет снижаться.
