Валерий Горегляд
Фото Reuters
Правительство рассмотрело макроэкономический прогноз на 2014–2017 годы, предложенный Минэкономразвития. Примечательно, что министерство на столь ранней стадии подготовки бюджета проявило реализм, предложив рулевым российской экономики, надеясь на лучшее, готовиться к худшему. Базовый сценарий предполагает в текущем году стагнацию или же ничтожный рост, обусловленный непрогнозируемыми условиями – отсутствием санкций и снижением внешнеполитической напряженности. Однако санкции, технологическое отставание, ухудшение условий заимствований, нестабильность курса рубля – все это может стать фоном на протяжении всего прогнозируемого периода.
Темпы экономического роста России недавно опережали среднемировые, а сегодня начинают отставать от них. И в предшествующее десятилетие Россия не могла похвастаться такими же темпами развития, как Китай (свыше 10% роста), Казахстан (8,5%) или Индия (7,5%). Но Аргентина (4,5%), Бразилия (3,6%) и ЮАР (3,5%) росли медленнее нас (5%), как и весь мир в целом (2,5% роста). Сегодня же сокращение и без того скромной (3,6%) доли России в мировом ВВП налицо. И к 2017 году отставание наших темпов роста от среднемировых только увеличится. Это означает, что мы не сможем воспользоваться даже теми возможностями, которые лежат на поверхности, не говоря уже о том, чтобы предпринять форсированную модернизацию или осуществить технологический рывок. Конечно, можно утешаться тем, что развитые страны растут намного медленнее, но их экономическая база значительно превосходит нашу.
Дар прогнозирования, открывшийся у МЭР, однако, не воплотился в даре проектирования. Финансово-экономический блок предлагает правительству проводить консервативную политику и не наращивать государственные инвестиции, но не говорит, чем компенсировать снижение инвестиций частных компаний, отток капитала и спад экономической активности.
Конечно, перечисленные (да и не только они) экономические проблемы имеют институциональную природу. Соглашусь с Владимиром Мау в том, что «…темпы роста очень важная вещь, но в нынешних условиях качество роста важнее». Но на серьезные улучшения деятельности институтов требуются годы. Кстати, и деньги тоже. Пока же мы не смогли использовать и благоприятное во всех отношениях десятилетие для проведения институциональных реформ.
Просто переждать спад в ожидании улучшения мировой конъюнктуры на этот раз не удастся. Сегодня износ основных фондов составляет по разным отраслям от 50 до 75%. По расчетам ряда независимых экспертов, для возмещения физического износа основных фондов и роста их остаточной стоимости в 2008 году уже требовалось 25,29 трлн руб. Это в условиях 8-процентного роста ВВП при реальных инвестициях в 8,76 трлн руб. А ведь не менее важны и масштабны вложения в человеческий капитал. Если ничего не предпринять сегодня, в 2017 году наша экономика будет приговорена к отсталости и упадку.
Мрачные перспективы экономической и социальной стагнации должны были бы вызвать лихорадочный поиск путей выхода из тупика, свежих идей, нестандартных решений. Но этого не происходит. Модель либеральной экономики с акцентом на преобразование институциональной среды и ставкой на частную инициативу, по-видимому, отложена в сторону. Не будем касаться вопроса почему. Но и альтернатива, возможно, не самая удачная и уж точно не самая приятная, дирижистская рыночная экономика, также не предлагается и даже не исследуется. Конечно, накопилась усталость от крупных проектов, потребовавших напряжения сил и мобилизации всех ресурсов – и финансовых, и административных, и репутационных. Конечно, крупные госпроекты – несовершенный инструмент развития, и Наталья Зубаревич печально права, указывая на отсутствие синергетического эффекта от их реализации. Государственные инвестиции редко «подкачивают» региональную экономику, не говоря о национальной: после завершения саммита АТЭС инвестиции в Приморский край рухнули на 54%, а в Дальний Восток – на 27%, в то время как в среднем по стране за 2012–2013 годы они сократились всего на 1,5%. Но есть ли у нас альтернатива, если частная инициатива слаба, если призраком нависают экономические санкции? Вряд ли. Вот только эти проекты, как и вся экономическая политика, должна наконец стать «умной».
Ведь ценность реализации такого мегапроекта, как сочинская Олимпиада, не только в освоении гигантских ресурсов и созданной инфраструктуре, но и в уникальном опыте, приобретенном госаппаратом и бизнесом. И мы вправе в дальнейшем ожидать значительно большей отдачи от каждого вложенного рубля. Ведь нельзя решать важнейшую задачу, связанную с формированием современных институтов проектного управления, без наличия этих самых проектов.
Пока же российская экономика напоминает одинокий парусник в безбрежном океане в безветренную погоду, ожидающий изменения штиля на попутный ветер.
Дарья Гармоненко 