Сергей Куликов
Замглавы Минфина Сергей Сторчак недоволен разговорами об оттоке капитала из страны.
Фото Zerkalo/PhotoXPress.ru
Центробанк по-прежнему анализирует ситуацию, связанную с оттоком и притоком капитала в Россию, несмотря на возражения со стороны одного из руководителей Минфина – Сергея Сторчака, который потребовал вообще прекратить разговоры о выводе средств из страны, назвав движение капиталов нормальной банковской практикой. Словно не замечая возражений Минфина, замглавы Центробанка Алексей Улюкаев заявил вчера, что проект основных направлений денежно-кредитной политики на следующие три года предполагает лишь сокращение чистого оттока частного капитала из России.
«Мы полагаем, что постепенно будет улучшаться ситуация с капитальным счетом, – заявил вчера Улюкаев. – В базовом варианте мы предполагаем, что в 2013 году еще останется незначительный отток капитала – около 10 миллиардов долларов, в 2014 году будет нейтральная ситуация – нулевое сальдо, а в 2015 году появится небольшой приток – примерно 15 миллиардов долларов». И при этом он напомнил, что базовый вариант прогноза ЦБ совпадает с базовым прогнозом Минэкономразвития, который Минфин использует для расчета бюджета. Впрочем, по нынешнему году статистика явно мрачная – ЦБ ожидает чистый отток капитала из РФ в 60–65 млрд. долл. А независимые экономисты говорят и о возможном оттоке 80 млрд. долл.
Между тем стоит напомнить, что сама по себе тема оттока–притока вызывает споры в финансовых ведомствах, причем даже в части терминологии. «То, что сплошь и рядом называют «отток капитала», является возвратом средств по ранее полученным кредитам, – заявил на днях заместитель министра финансов РФ Сергей Сторчак. – Я не вижу никаких признаков бегства, идет нормальная банковская практика». Более того, комментируя прогнозы представителей Центробанка по оттоку средств в 2012 году, Сторчак отметил, что никогда не разделял и не разделяет позицию, что идет отток капитала. «Идет перевод денежных средств, и все, – резюмировал замминистра. – Выводится валютная выручка на Запад, корпорации размещают свои активы» (см. «НГ» от 21.09.12).
Большинство опрошенных «НГ» аналитиков считают позицию Минфина по оттоку капитала неубедительной. Что вообще можно считать «притоком» и «оттоком» капитала? Скажем, если компания взяла кредит за границей – это приток, а когда отдала – уже отток? «Верно, именно так происходит расчет сальдо в капитальном счете платежного баланса, – объясняет аналитик агентства «Инвесткафе» Дарья Пичугина. – Чистый приток–отток средств учитывается в капитальном балансе, части платежного баланса, и эту статистику ведет ЦБ РФ, остальные ведомства пользуются его данными».
 Зампредседателя ЦБ Алексей Улюкаев знает все о движении капиталов в 2015 году. Фото Евгения Зуева (НГ-фото) |
По мнению ведущего аналитика UFS Investment Company Ильи Балакирева, позиция Сторчака напоминает лукавство. «Действительно, показатель, который считает ЦБ, сам по себе мало о чем говорит, и его динамика преимущественно связана с чисто финансовыми явлениями. Здесь Сторчак прав, – говорит эксперт. – Но это не означает, что бегства капитала как такового не происходит, просто отделить чистое бегство от возврата кредитов довольно сложно. Кроме того, приток инвестиций из-за рубежа и вывод капитала – зачастую не связанные напрямую процессы: их осуществляют разные компании, руководствуясь совершенно разными мотивациями.
По-прежнему зарабатывать лучше в России, но сохранять капитал – за ее пределами. Это прекрасно подтверждает, например, стабильно высокий спрос на недвижимость в Европе со стороны российских покупателей, спрос на зарубежные банковские продукты и т.д.».
Расчеты оттока и притока капитала ведутся на сальдовой основе – как разница между ними, напоминает Балакирев. «Основные статьи этого показателя это: трансграничные инвестиции, ссуды/займы между банками в России и за рубежом, изменение средств на банковских счетах граждан. Также учитываются остатки наличной иностранной валюты в руках у граждан и в банках. То есть даже если банк купил валюты больше, чем продал населению, то это уже отток капитала, – продолжает он. – Этот показатель и считает ЦБ. Он не совершенен в плане отражения мотивации происходящего – это просто бухгалтерский расчетный показатель, который хорошо отражает давление на национальную валюту, но не слишком хорошо – инвестиционную привлекательность экономики. Параллельно рассчитывается, например, приток прямых инвестиций из-за рубежа – этот показатель больше отражает инвестиционную привлекательность, но не учитывает портфельные инвестиции, кредиты и другие варианты вложений в экономику».
Но обычно так или иначе все ведомства используют именно сальдо движения капитала, которое и рассчитывает ЦБ. Когда говорят о прогнозах по притоку/оттоку – речь идет именно об этом показателе, напоминает Балакирев. Впрочем, начальник отдела управления инвестициями и аналитической поддержки компании «Солид» Михаил Королюк в принципе с позицией Сторчака согласен. «На мой взгляд, его утверждение абсолютно правильное, – считает он. – Российские компании в период до 2008 года довольно много назанимали на Западе. После октября 2008 года окно возможностей перекредитоваться захлопнулось, поэтому сейчас компании кредитуются в России и возвращают ранее взятые кредиты на Западе». Однако и надежды ЦБ на приток – пусть небольшой и через три года – также подвергаются критике. «Скорее всего сохранится отток на уровне начала 2000-х годов – от 8 миллиардов до 15 миллиардов долларов», – полагает Пичугина.
В свою очередь, начальник управления инвестиционных операций Ланта-банка Олег Поддымников считает, что все будет зависеть от двух факторов. «Первый – сумеют ли европейские и американские власти стабилизировать ситуацию с госдолгом. А второй фактор – это уровень инвестиционной привлекательности России, – полагает он. – В данный момент предпринимаемые действия больше похожи на отсрочку проблем, а не на их решения. Поэтому нет и гарантий, что даже через три года кризис завершится».
