Олег Никифоров
Фото Reuters
Недавнее сообщение о том, что российский газовый монополист стал теперь и энергетическим спонсором британского футбольного клуба «Челси», вызывает смешанное чувство. Ведь это уже третье спонсорство иностранного футбола, если к этому присовокупить сербский клуб «Цервену звезду», немецкий «Шальке-04» и, наконец, UEFA – Союз европейских футбольных ассоциаций. Руководство «Газпрома» утверждает, что все эти меры повысят уровень узнаваемости «Газпрома» в Европе.
Однако все дело, на мой взгляд, не столько в проблеме узнаваемости, потому как европейцы в массовом порядке пытаются избавиться от российской энергетической зависимости (действительной или мнимой), сколько в реалистической оценке положения дел на европейском газовом рынке.
На днях энергетический центр бизнес-школы «Сколково» подготовил новое исследование, в котором проанализированы вызовы для российских поставок газа в Европу в контексте современных тенденций развития европейского газового рынка. В исследовании отмечается, что на этом рынке сейчас происходит фазовый переход, затрагивающий все фундаментальные факторы: спрос, предложение, ценообразование и регулирование. Результатом этого станет усиление конкуренции и стагнация спроса на российский газ.
В ближайшие три года угроза для российских позиций не велика – реальных альтернатив по предложению нет, и объемы поставок «Газпрома» защищены долгосрочными контрактами. Однако после 2015 года на рынке возможны радикальные перемены как в отношении спроса (его замедление в ответ на высокие цены, индексируемые по нефти), так и в связи с бурным расширением предложения от альтернативных поставщиков газа.
По мнению экспертов энергетического центра, можно с большой долей вероятности предположить, что стагнация европейского спроса – это долгосрочный тренд, связанный с насыщением рынка и уменьшением привлекательности газа в электроэнергетике. Низкий спрос на электроэнергию, рост альтернативной генерации и относительно высокие цены на газ по сравнению с углем ограничивают рост потребления газа: по результатам 2011 года оно сократилось на 9%.
С другой стороны, растет предложение – в результате следующей волны запуска проектов по производству сжиженного газа с 2015 года конкуренцию российскому газу на европейском рынке составят поставщики СПГ из Австралии, Северной Америки и Восточной Африки. Помимо этого, Европа сможет рассчитывать и на сетевой газ из стран Каспийского региона. «При этом ниша для дополнительных поставок на европейском рынке до 2017 года отсутствует: весь спрос полностью покрывается в рамках действующих долгосрочных контрактов. К 2020 году ниша достигает 50 миллиардов кубометров, и лишь после 2025 года она начинает стремительно расширяться. Но к 2020 году на эту рыночную нишу будут претендовать незаконтрактованные объемы газа со всего мира в размере более 270 миллиардов кубометров. В этой ситуации решающее значение будет иметь конкурентоспособность российского газа», – отмечает один из авторов исследования, руководитель направления «Мировая энергетика» Татьяна Митрова.
Еще одна важная тенденция на европейском газовом рынке – значительный рост роли спотового рынка в ценообразовании. Сейчас, когда спотовое ценообразование распространилось уже более чем на половину поставляемого на рынок газа, вряд ли удастся повернуть процесс вспять. Фактически переход к спотовым ценам как основному ориентиру в контрактах стал неизбежен – вопрос лишь в его скорости.
Однако политика «Газпрома» в отношении пересмотра контрактов пока основывается на принципе максимально отложенного предоставления минимально приемлемых для покупателей скидок в рамках «специальных» двусторонних отношений с разными странами-клиентами при сохранении нефтяной индексации. Эта стратегия «Газпрома», в которой при высоких ценах даже меньшие объемы экспорта обеспечивают рост выручки, может быть выгодна лишь в среднесрочной перспективе. А долгосрочную стратегию целесообразно основывать на постепенном переходе к спотовому ценообразованию.
В этом случае для сохранения рыночных позиций «Газпрому» придется соглашаться на цены, обеспечивающие конкурентоспособность газа в электроэнергетике (не выше 350 долл. за 1 тыс. куб. м) и обеспечивать большую гибкость поставок. Тогда основной упор в стратегии развития газовой отрасли должен делаться на контроль затрат на добычу и транспортировку газа, а также, с учетом возникновения высоких рисков для новых дорогостоящих проектов, – на их государственное стимулирование и поддержку. Вполне возможно, что от части проектов, которые не окупаются при таком уровне цен, целесообразно будет отказаться.
В случае же если экспортная стратегия «Газпрома» будет и далее основываться на сохранении приоритета высоких цен, российские экспортные объемы вряд ли превысят 150–180 млрд. куб. м до 2025 года – и тогда представляется целесообразным уточнить инвестиционную программу и генеральную схему развития газовой отрасли.
Дарья Гармоненко 
