Савелий Вежин Претензии к властям по поводу роста энерготарифов, да и в целом реформы электроэнергетики звучат все чаще. Закономерно, что по мере приближения электорального цикла эта проблема обозначилась в политической повестке. Вслед за премьером и президентом, которые довольно резко высказались по этому поводу в феврале и марте, в обсуждение ценообразования в электроэнергетике включилась «Единая Россия». В Центре социальной консервативной политики ЕР на днях прошел круглый стол, на котором депутаты, чиновники, эксперты и предприниматели вместе пытались «дать целостный, системный ответ на этот вызов».
Член Общественной палаты Иосиф Дискин, говоря о реформе электроэнергетики, призвал ЕР «как правящую партию», во-первых, разобраться с подоплекой этого тяжелого политического решения, принятого вопреки мнению экспертов и экономистов, а во-вторых, вместе с профессионалами подготовить альтернативную энергетическую стратегию России. Как рассказал Дискин, темой первого же заседания вновь созданного Совета Общественных палат России было выбрано ЖКХ, где тарифы на электроэнергию составляют немалую часть. Дальнейшее повышение цен ведет к снижению собираемости платежей, предупредил эксперт, мы уперлись в возможности населения.
Председатель комитета ГД по энергетике Юрий Липатов признал, что реформа принималась «не в хорошем виде», так как в начале 90-х государство полностью отказалось от электроэнергетики, и отрасль испытывала колоссальный дефицит средств. Тем не менее, напомнил депутат, с 1 января этого года страна перешла на «полный рынок». И тут же успокоил присутствующих: Госдума прошлым летом «сняла срок» 1 января 2014 года – с этого дня регулирование тарифов для населения должно было прекратиться. Мы реально понимали и понимаем, что, к большому сожалению, пока на сегодняшний день население не в состоянии угнаться за ценами в электроэнергетике, отметил Липатов. Это еще одно подтверждение того, что модель энергорынка не справляется со своими обязанностями и государство ради ограничения роста цен все больше рассчитывает на «простые ручные методы управления».
В отличие от населения промышленность успела ощутить на себе прелести энергетического рынка. «Цена на электроэнергию, стоимость подключения превратились в барьер для темпов экономического роста, – констатировал Дискин. – А это вопрос политического выживания страны». Его слова подтвердил председатель комитета ГД по безопасности Владимир Васильев, рассказав, что в его регионе, Тверской области, где рост тарифов был приблизительно 30% каждый год, а этом году дошел до 45%, «малый бизнес потихонечку склеивает ласты и падает на дно».
Еще более серьезным испытанием на прочность энерготарифы стали для крупного бизнеса. Директор департамента внешнего энергоснабжения и развития «ТНК-ВР Менеджмент» Константин Константинов заявил, что, с точки зрения крупного потребителя, цены достигли того уровня, при котором выгоден переход на собственную генерацию. Это «несколько нерационально, когда при избытке генерирующих мощностей, например, в Тюменском регионе мы, нефтяная компания, вместо разработки месторождений вынуждены вкладывать деньги в строительство своих энергомощностей».
Юрий Липатов пояснил, что резкий рост цен на электроэнергию, который произошел в некоторых регионах в феврале–марте этого года, во многом объясняется переходом сетевых компаний на так называемое RAB-регулирование (от Regulatory Asset Base, регулируемая база инвестированного капитала). Основной целью RAB является привлечение инвестиций в энергетическую инфраструктуру. И в тарифе на передачу энергии можно законно закладывать средства не только на возврат вложенных в сети средств, но и на доход инвестора.
Очередная западная новация, работающая там, где 5% годовой прибыли – норма, на российской почве дала жуткие всходы. «Федеральная тарифная служба и многие энергетики на местах абсолютно неправильно поняли систему RAB, – констатировал Липатов. – Условно говоря, если мы считаем, что для приведения в порядок мощности на территории той или иной губернии нужны определенные средства, которые рассчитаны где-то на 10 лет, их решили «запиндюрить», так сказать, в 3 года». Однако вопрос о том, почему стало возможным «неправильно понять» подробные правовые акты по теме RAB, так и остался без ответа.
По словам директора по связям с госорганами РУСАЛа Вадима Гераскина, сегодняшняя методика RAB действует таким образом, что чем больше у тебя активов, тем больше будет выручка на следующий год. Соответственно единственное, что нужно делать, это раздувать активы. Начинается строительство объектов, прямо назовем вещи своими именами, просто ненужных, согласен Константинов, спроса на эту электроэнергию нет, сами сети даже не прогнозируют его.
Первый замгендиректора Института проблем естественных монополий Булат Нигматулин в своем докладе «Мифы и реальность российской электроэнергетики» заявил о том, что темпы роста потребления электроэнергии в Энергетической стратегии до 2030 года завышены минимум в 2–3 раза – соответственно завышена вся инвестпрограмма. При этом каждый процент роста потребления электроэнергии потребует вложения средств в размере 200 млрд. руб. Широко используемые энергетиками тезисы о критическом износе объектов электроэнергетики, а также о грядущем дефиците электроэнергии, который будет ограничивать экономический рост страны, Нигматулин назвал мифами. Сегодня мы пришли к ситуации, когда «в 2011 году стоимость электроэнергии в России уже составляет 2,8–5,2 рубля в первой ценовой зоне и 1,8–3 рубля во второй ценовой зоне, что дороже в 1,5–4,5 раза, чем в странах Европы и США, а качество работы электроэнергетики в сравнении с советским периодом соответствует уровню 1946–1975 годов».
С такими тарифами неизбежны кризис и потеря значительного числа рабочих мест в базовых отраслях промышленности, резюмировали эксперты. Ведь сохранение данной тенденции сделает многие энергоемкие производства нерентабельными и, как следствие, приведет к их закрытию. При таком сценарии потери ВВП в результате сокращений в реальном секторе экономики составят до 2015 года около 8%. Похоже, что при запуске реформ в электроэнергетике как-то упустили из виду, что создание современных энергорынков в развитых странах началось после перевода за рубеж значительной доли базовых энергоемких отраслей и снятия рисков для остающихся производств с помощью долгосрочных контрактов.
Экономика России отличается большей энергоемкостью по сравнению с экономиками других развитых стран в силу объективных различий в отраслевой структуре. Треть потребления электроэнергии в России приходится на энергоемкую тяжелую промышленность. И в ближайшей перспективе крупные промышленные проекты будут оставаться основой развития производственного и кадрового потенциала региона.
Чтобы не допустить кризиса, нужно пересмотреть результаты энергореформы и внести изменения в конструкцию энергорынка, которые учитывали бы задачи отраслевого и регионального развития, а также создать возможность для заключения прямых долгосрочных договоров между генерирующими компаниями и потребителями как основы оптового рынка.
Иначе ручное управление энергетикой станет повседневным занятием. А затем – и другими отраслями?
Дарья Гармоненко