Сергей Куликов
Представители монархий Персидского залива подписали в Эр-Рияде договор о создании единой валюты.
Фото Reuters
Пока Россия, Казахстан и другие страны СНГ рассуждают о возможности введения на постсоветском пространстве или его отдельных частях единой валюты по примеру евро, четыре страны Персидского залива – Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт и Катар – вплотную приблизились к реализации подобной идеи. В воскресенье в Эр-Рияде было подписано соглашение о введении в этих странах единой валюты. Эксперты верят в перспективность новой денежной единицы, которая может потеснить в золотовалютных резервах других стран традиционные доллары и евро.
Представители Саудовской Аравии, Бахрейна, Кувейта и Катара, четырех из шести стран – участниц Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), подписали документ, в соответствии с которым до конца этого года в Эр-Рияде будет создан валютный совет. Этот орган займется реализацией достигнутого соглашения, в частности, положения о создании Центрального банка Персидского залива.
Название новой валюты пока не определено. Обсуждаются несколько вариантов: риал, как наиболее распространенное название сразу в нескольких странах – участниках нового союза, динар Залива, халиджи – от арабского халидж (залив) или джуман (жемчуг).
Вопрос о введении единой денежной единицы обсуждается в странах залива с 2001 года. Изначально идею разделяли все шесть стран-участниц основанного в 1981 году ССАГПЗ. Однако в 2006 году официально отказался от присоединения к валютному союзу Оман, а в мае этого года – Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), которые изначально рассчитывали, что эмитирующий новую валюту Центробанк будет располагаться у них в стране, в эмирате Абу-Даби.
Страны Персидского залива не оригинальны в стремлении повторить опыт Западной Европы в создании единой региональной валюты наподобие евро взамен национальных денежных единиц.
Идея создания региональных наднациональных валют витает и на пространствах СНГ. Периодически ее подпитывают высказывания руководителей стран постсоветского пространства. В частности, в марте президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предлагал создать единую валюту для стран Евразийского экономического содружества (ЕврАзЭС). «Внутри интеграционного объединения может быть введена своя собственная единая межгосударственная наднациональная безналичная расчетная платежная единица, ее курс не должен зависеть от колебания мировых валют», – пространно пояснял Назарбаев на II Астанинском экономическом форуме. По его мнению, такая валюта могла бы называться евраз или евразия, хотя еще раньше сам глава Казахстана предлагал название алтын.
В 90-е и начале двухтысячных в Москве и Минске шли разговоры о возможной замене национальных рублей на единую денежную единицу Союза России и Белоруссии. Впрочем, позже от нее отказались. Забуксовала также идея отказа Белоруссии от своих рублей в пользу российского рубля. На днях глава Минфина РФ Алексей Кудрин вновь посетовал на несговорчивость своих белорусских коллег в этом вопросе. «В свое время президент Белоруссии Александр Лукашенко, отказываясь от единой валюты, сделал стратегическую ошибку – взвалил бремя, которое, уже понятно, трудно выполнить», – констатировал российский вице-премьер. По его мнению, наличие собственной валютной системы для Минска – непосильное бремя. «Имея собственную валютную систему, которую необходимо поддерживать, в настоящее время Белоруссия занимает большие средства у МВФ с рядом жестких условий, – отмечал Кудрин. – Но эти средства Белоруссия не тратит, они ей необходимы для золотовалютных резервов».
Эксперты отмечают, что арабские страны, в отличие от участников СНГ, продвинулись куда дальше в вопросах валютной интеграции. «Единая валюта стран Персидского залива теоретически может стать даже резервной мировой валютой, – полагает директор департамента Due Diligence компании «2К Аудит – Деловые консультации» Александр Шток. – Обеспеченная нефтью, новая денежная единица может занять очень прочные позиции. К тому же спрос на валюту могут обеспечить страны региона – начав продавать добываемое сырье за новые деньги. В целом, если странам Персидского залива разработать грамотную стратегию и принципы введения новой валюты, идея имеет неплохие шансы на успешную реализацию».
С этим мнением согласен и руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин. «Выгоды для этих стран очевидны: как минимум – снижение издержек на конвертации валют, – отмечает аналитик. – К тому же у них не очень большой внутренний рынок, так что проблема с введением новой валюты может быть решена довольно безболезненно. Если сумеют в результате договориться – будут молодцы».
Что же касается постсоветского пространства, то здесь оптимизма у экспертов гораздо меньше. В последнее время Россия активно пытается укрепить позиции российского рубля, отмечает Шток, однако повысить спрос на свою валюту Москва пытается, устанавливая рублевые цены на экспортную продукцию, тогда как создание рублевой зоны с другими странами пока в интересы России, судя по всему, не входит. «О необходимости введения новой мировой, резервной или региональной валюты говорили давно и долго – и Нурсултан Назарбаев, и Дмитрий Медведев и другие высокие руководители, – отмечает Делягин. – Однако дальше пространных деклараций о намерениях дело не пошло». Естественно, что Россия, обладая самой большой экономикой, стремится утвердить в качестве такой валюты российский рубль, отмечает он. При этом, безусловно, эмиссионный центр должен быть в Москве. «Но контроль за эмиссией – это огромная власть, делиться которой готов далеко не всякий руководитель страны, – подчеркивает эксперт. – Взять хотя бы Белоруссию: Минск склоняют к российскому рублю, но при этом Москва не готова пояснить, что она может дать взамен». Впрочем, отмечает Делягин, вопрос о единой валюте на постсоветском пространстве рано или поздно будет решен, «но только после того, как его реализацией займутся не агрессивные бухгалтеры, а более здравые политики и экономисты из российского руководства».
