Нефть в обмен на активы

Россия на деле демонстрирует, насколько непредусмотрительно со стороны европейцев отвергать ее предложения по взаимной энергетической интеграции. К чему это может привести, противники допуска российских компаний к интересующим их активам в Европе могут увидеть на примере Литвы. Вильнюс вопреки пожеланиям Москвы три месяца назад одобрил сделку по продаже принадлежавшего ЮКОСу нефтеперерабатывающего завода (НПЗ) Mazeikiu nafta не российской компании, а польскому концерну PKN Orlen. В результате сейчас литовский завод может лишиться поставок российской нефти. Вчера замруководителя Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) Олег Митволь в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» заявил, что ремонт аварийного участка Унеча–Полоцк магистрального нефтепровода «Дружба», по которому российская нефть поступает в Литву, может надолго затянуться. Несмотря на то, что, согласно заявлениям «Транснефти», последствия аварии, произошедшей 29 июля, уже устранены, а аварийный участок трубы оперативно заменили, Митволь считает, что для полного ремонта потребуется от 9 месяцев до 1 года. «Любые меры, любое количество людей, которое будет привлекаться для обеспечения безопасной эксплуатации, не приведет ни к какому результату, пока весь участок от Унечи до границы не будет заменен на новый», – заявил замруководителя Росприроднадзора.

В связи с этим надежды руководства литовского НПЗ Mazeikiu nafta на то, что прерванные из-за аварии поставки российского сырья по нефтепроводу на комбинат возобновятся до 15 сентября, могут потерпеть крах. Тем более что и руководство «Транснефти», согласно сообщениям информагентств со ссылкой на анонимный источник, вдруг решило отказаться от транзита нефти по территории Литвы. При этом сразу после аварии президент «Транснефти» Семен Вайншток заявил, что «их клиенты не пострадают», а сама компания в своем сообщении отметила, что «происшедшая авария не повлияет на экспорт нефти, так как компанией предприняты все необходимые меры по сохранению объемов перекачки сырья». Кого под своими клиентами понимает «Транснефть», то ли только «Роснефть» и «ЛУКОЙЛ», которые прокачивают по этому нефтепроводу нефть на литовские терминалы, то ли еще и собственно потребителей этих компаний в Литве, в течение вчерашнего дня пресс-служба «Транснефти» не смогла разъяснить.

Аналитики не исключают, что нынешние события – это месть литовскому правительству за несговорчивость в деле продажи акций Mazeikiu nafta. При этом большинство экспертов, не отвергая возможной политической подоплеки, отмечают также, что в дело вмешалась и «чистая экономика». В частности, аналитик ФК «Мегатрастойл» Александр Разуваев не видит ничего удивительного в том, что «Транснефть» может совсем прекратить поставки нефти по трубопроводу в Литву. «Скорее всего именно так и будет, и если бы не авария, то поставки нефти из России прекратились бы все равно, пусть немного позже, – говорит эксперт. – Раз НПЗ нам не достался, нет смысла гнать на него нефть. Да и поляки ведь не просто так покупали Мажейкяйский НПЗ – наверняка PKN Orlen предоставило правительству Литвы гарантии по поставкам. Не могу точно сказать, каким именно способом будут осуществляться эти поставки, но какие-то схемы наверняка уже существуют. Первое, что приходит в голову, – железнодорожный или морской транспорт. Кроме того, поляки наверняка будут стремиться замкнуть производственный цикл собственным сырьем, так что никакая нефтяная блокада Литве не грозит». Транспортировка нефти по морю обходится существенно дороже, чем нефтепроводным транспортом, по словам министра экономики Литвы Витаса Навицкаса, для Mazeikiu nafta – почти на 8 евро. Но, как считают эксперты, временные трудности вполне по силам вынести и Mazeikiu nafta, и «Транснефти».

Дмитрий Мангилев из ИК «Проспект» считает, что для Mazeikiu nafta прекращение поставок нефти по трубопроводу будет болезненным, но некритичным. «Рентабельность производства это, безусловно, снизит, но разорительным вряд ли станет, – считает эксперт. – Все-таки поставки, пусть даже и морским путем, более выгодны, чем полная остановка производственного процесса».