Малый бизнес пристроится в кластеры

Малый бизнес, который так нужен России и которого никак не пускают на передовую нашей экономики, пошел другим путем. Политическим! Результат ошеломляющий: правительство впервые прислушалось к мнению «маленьких». В качестве реакции на письмо Общероссийской общественной организацией малого и среднего предпринимательства «ОПОРА России» премьер-министр уже поручил ключевым министерствам до 1 июля разработать формализованные предложения по новой концепции промышленной политики. В официальном письме Минпромэнерго, Минэкономразвития, Минрегиону и Минобрнауки Михаил Фрадков просит «рассмотреть» и «представить в установленном порядке» вместе с «ОПОРОЙ» потенциальные территориальные кластеры, конкурентоспособные на мировых рынках.

Инициатива «ОПОРЫ» заключается в создании на федеральном уровне промышленных зон, которые в том числе объединяли бы и предприятия малого и среднего бизнеса. Таким образом, предполагается перенять позитивный западный опыт обслуживания малыми предприятиями заказов крупных промышленных монстров.

Само же развитие кластеров «ОПОРА» предлагает сделать приоритетом региональной политики. Соответственно уже к октябрьскому заседанию Совета по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве РФ должна быть готова внятная концепция развития кластеров. Этим загадочным словом назвали промышленные группы, которые, по идее, должны работать на национальную концепцию промышленного развития. Которой, кстати, пока так и нет.

В компьютерной терминологии слово «кластер» употребляется как объединение множества узлов в единую систему, где в случае неполадок можно рассчитывать на взаимозаменяемость. В экономических системах кластерное объединение выполняет похожую задачу – сильные предприятия «подтягивают» за собой мелкие, а в случае отставания последних их выручают более успешные. «Ключ успеха кластера – конкуренция, – поясняет глава «ОПОРЫ» Сергей Борисов. – Якорное предприятие кластера объявляет конкурс на производство технологических комплектующих, и в этом конкурсе выигрывает лучший подрядчик». То есть получается конкурентная цепочка роста: конкуренция между предприятиями усиливает конкуренцию между регионами, которая, в свою очередь, усиливает конкурентные преимущества России. Роль министерств в этом процессе – быть катализатором роста производства в регионах.

«Традиционно промышленная политика фокусировалась на поддержке развития крупнейших предприятий и отраслей, – говорится в письме Сергея Борисова премьеру. – Однако в эпоху постиндустриальной экономики ядром эффективного экономического развития выступают уже не крупнейшие предприятия или отрасли, а производственные кластеры – группы крупных, средних и малых предприятий, находящиеся на одной территории».

Для выработки государственной политики поддержки промышленных кластеров «ОПОРА» предлагает выявить ключевые факторы конкурентоспособности регионов и сконцентрировать государственную поддержку на развитии локальных инфраструктур: кадровых, финансовых, образовательных, информационных, бизнес-среды. Сергей Борисов уверен, что «задача развития кластеров как способа формирования новых типов ресурсов» не только спасет саму отечественную промышленность, но и сможет победить разрыв между регионами и центром. В этом он видит мощный инструмент развития малого бизнеса.

В качестве эксперимента кластерного объединения предприятий бизнесмены намерены представить опыт реструктуризации корпорации «Иркут» – производителя знаменитых самолетов Су. Ее генеральный директор Алексей Федоров заинтересовался идеей и сообщил, что готов отдавать по субконтракту и на аутсорсинговые схемы малым предприятиям до 30% заказов гиганта. Хотя российские промышленные монстры считают взаимодействие с малым бизнесом ущербным из-за того, что обычно подобные заказы исполняются фирмами, созданными под крылом этого же предприятия. Соответственно подряды достаются «своим», а не лучшим, что полностью исключает рыночный конкурентный отбор по качеству. Российская действительность такова, что руководитель большого завода скорее создаст новое маленькое предприятие, сделав его директором свою тещу, которая точно никогда не выберется из огорода, и именно это предприятие будет имитировать «стороннее» обслуживание крупного заказа. Соответственно за пределы самого завода не просочатся ни деньги, ни технологические «соки». Традиционная для России «потемкинская» деревня «хвоста дракона», которым так гордится корпорация «Тойота», заставляющая конкурировать мелкие фирмы, снабжающие ее комплектующими.

Западный опыт для нас обычно оказывается, к сожалению, исключительно теоретическим. Пример кластерного развития за последние сто лет показала Германия, где ставка была сделана на отраслевую консолидацию. Подобную практику чуть позже показала и Франция. Естественно, единой программой развития становятся наиболее прогрессивные отрасли и регионы с целью противостоять интервенции импорта. Так, в Германии объединялись машиностроительные и сталелитейные предприятия, во Франции – винодельческие и парфюмерные, в Сингапуре – микроэлектронные и нефтехимические, в США – компьютерные и автомобильные. Понятно, что определяющим критерием отраслевого отбора предприятий в кластерном развитии становится как можно более высокий процент добавленной стоимости в конечном продукте. И во всех случаях предприятия отбираются в соответствии с государственной промышленной политикой.

А вот как справятся с поручением наши министры, прогнозировать никто не берется. Ведь они уже много лет никак не могут стратегию промышленности создать. Понятно лишь, что межрегиональное управление осуществлять будет довольно сложно.

Каким образом будут формироваться российские кластеры, тоже пока сказать трудно, поскольку, как известно, государственная политика в отношении развития промышленного сектора довольно расплывчата, а высокие государственные чиновники вслух признают ориентацию на сырьевой сектор. Более того, анализ развития других стран показал, что кластерное промышленное развитие малоэффективно при высоком уровне коррумпированности госаппарата.