Вызов мировому порядку

	Участников конгресса Всемирной организации торговли (в Сиэтле, США) встретили разгневанные противники глобализации мирового рынка. Фото АР

ДВАДЦАТЬ первый век называют веком глобальных процессов и проблем, которые все более начинают определять судьбу человечества. Растущая взаимозависимость стран мира и народов, несмотря на все различия в уровнях развития, культуре, религии, исторических традициях, достигла такой стадии, которую стали обозначать термином "глобализация". Это понятие одинаково приложимо и к экономике, и к политике, и к культуре. Однако экономическая глобализация протекает особенно стремительно, бросая вызов сложившемуся мироустройству, которое обнаруживает явную слабость перед новыми реалиями. Глобальная экономика переживает свое переходное время, которое рано или поздно приведет к переменам в содержании, формах и механизмах международных экономических отношений.

Почему экономическую глобализацию можно выделить в особую стадию интернационализации экономической жизни?

Во-первых, взаимосвязанность хозяйственной деятельности в настоящее время охватила все страны мира, став глобальной. Переливающиеся из страны в страну потоки товаров и услуг, капиталов и людей, глобальные системы коммуникаций и информации, деятельность международных экономических и финансовых организаций и корпораций образовали ткань глобальной экономики, в которую в большей или меньшей степени вплетены все без исключения национальные экономики.

Достигнутая степень экономической глобализации превзошла многие смелые прогнозы. Отношение мирового экспорта товаров и услуг к совокупному валовому внутреннему продукту всех стран составляло в 1996 году, по статистике ООН, около 22%. Однако, по мнению многих экономистов, эта величина не отражает истинного значения глобальной экономики.

Достигнуто уже новое качество интернациональной взаимозависимости и кооперации, позволяющее говорить о глобальной экономике как особом феномене современной истории. О его возникновении свидетельствуют даже не столько гигантские масштабы и доли экспорта товаров и услуг, сколько вывоз капиталов, торговля правами собственности в виде ценных бумаг, банковских депозитов, долговых требований и обязательств. Обороты на международном фондовом и валютном рынках в десятки, а то и в сотни раз превышают торговые обороты. В 1997 году оборот мировой торговли акциями оценивался в 40 трлн. долл., а сумма покупок и продаж валюты между странами в рамках "игры" на разнице курсов и процентных ставок (валютный и процентный арбитраж) достигала 400 трлн. долл. В этом же году совокупный внешний долг развивающихся государств составил почти 2,2 трлн. долл., а общая сумма капиталов, вывезенных за все годы из ведущих индустриальных держав мира (в виде прямых и портфельных инвестиций), вероятно, превысила 10 трлн. долл.

Во-вторых, с отказом от командно-административной системы, господствовавшей в социалистических странах, рыночные отношения стали универсальной формой хозяйственной жизни и экономического взаимодействия стран, а тенденция к либерализации внешнеэкономической деятельности набрала дополнительную силу. Увеличение однородности и открытости экономических систем придало дополнительный импульс процессу интернационализации производства и обмена.

Наконец, в-третьих, произошли существенные изменения в самой структуре глобальной экономики. Усилились мощь и влияние промышленных и банковских транснациональных корпораций, которые превратились в главную движущую силу процесса глобализации, а традиционные ее субъекты - национальные государства - оказались во многих отношениях потесненными. В 1997 году насчитывалось 53 тыс. транснациональных корпораций (ТНК) с 450 тыс. иностранных филиалов. На долю этих структур приходилось до одной трети мирового экспорта (около 2 трлн. долл.). ТНК - главный элемент той соединительной ткани, которая образует глобальную экономику.

Значительный прогресс был достигнут в формировании и функционировании региональных интеграционных группировок, особенно в Европе. Неотъемлемой частью глобальной экономики стали международные экономические, торговые и финансовые организации, регулярные встречи глав ведущих держав, причем усиливается их регулирующее воздействие на международные экономические отношения, принятие правил и стратегии их развития.

Глобализация заставила мировую общественность обратить внимание на проблему распределения между странами ее выгод и издержек. Глобализация, будучи объективной тенденцией развития человеческой цивилизации, открывает дополнительные возможности и сулит немалые выгоды развитию экономики отдельных стран. Благодаря этому объективному процессу достигается экономия на издержках производства, оптимизируется размещение ресурсов в мировом масштабе, расширяется ассортимент товаров и повышается их качество на национальных рынках, становятся широко доступными достижения науки, техники и культуры. Но этот процесс сопряжен с издержками и угрозами для национальных экономик, причем не только бедных, но и богатых стран. Проблема в том, что отдельные страны обладают значительно меньшими возможностями контроля за тем, что происходит вне их границ, а стихийные глобальные процессы могут иметь для них и негативные последствия.

Выгоды от глобализации распределяются неравномерно и в глазах многих стран - несправедливо. Все достижения экономического глобализма последних двух десятилетий XX века не сняли с повестки дня задачу преодоления опасных разрывов в уровнях экономического развития стран, задачу, которая в 70-е годы находилась в эпицентре движения за новый международный экономический порядок. На 20% населения планеты, проживающего в богатых странах, приходится 86% ВВП всего мира, а на 20%, живущих в бедных странах, - всего 1%. Сохраняющееся неравенство - не только наследие колониализма и исторической судьбы, но и результат далеко не всегда справедливого и взаимовыгодного сотрудничества в наши дни. Односторонние преимущества при распределении выгод от глобализации затрудняют гармоничное развитие мировой экономики, оставляют многие страны и регионы на периферии прогресса и даже вне его сферы.

Главный выигрыш от экономической глобализации достается ведущим индустриальным державам, и в первую очередь самой мощной из них - США. В подтверждение этого достаточно сослаться на то, что благодаря использованию американского доллара в качестве главной валюты всех международных расчетов американская экономика пользуется ни с чем не сравнимым внешним кредитом. В американских долларах совершается до 60% всех торговых сделок на международных рынках, а для этого иностранные банки и государства должны держать огромные долларовые авуары в США. Например, американская валюта занимает в официальных валютных резервах стран мира примерно 60% (928 млрд. долл. из 1625 млрд. долл.). Около 400 млрд. долл. в наличных американских банкнотах обращается за пределами США. В одной только России до 40-50 млрд. наличных долларов находится на руках у населения и в кассах банков и компаний. Чтобы пользоваться американской валютой в качестве резерва и средства расчетов, всем остальным странам надо было экспортировать свои товары и услуги в США, а в обмен получать не реальные ценности, а долговые обязательства и расписки в виде банкнот или записей на банковских счетах. Добавьте к этому 1,8 трлн. долл. облигаций американского государственного долга, размещенных за рубежом, и вы получите картину внешнего кредитования экономики США практически долгосрочного и частично, если речь идет о наличной валюте, беспроцентного. Общая величина этого кредита составляет многие триллионы долларов. Неудивительно, что Европейский союз намерен частично лишить США этих преимуществ, введя свою международную валюту - евро. Идею обзавестись собственной международной валютой вынашивают и страны АСЕАН.

Лидирующую роль в международной политической системе играет небольшое количество государств, главным образом объединенных в рамках "семерки". Они и определяют политику ключевых межгосударственных организаций. Уделом же подавляющего числа остальных государств является приспособление к формирующимся практически без их участия условиям. Положение еще более осложняется тем, что число малых государств продолжало увеличиваться в XX столетии вследствие дезинтеграции империй и многоэтничных государств, причем этот процесс интенсифицировался после Второй мировой войны и развала мировой социалистической системы.

Глобализация, объективно подтачивающая экономические функции национального государства, не может не вступать в противоречие с глубоко укоренившейся в мире приверженностью к национально-государственной форме организации общественной (в том числе экономической) жизни. Переход значительной части контроля над национальной экономикой от суверенных государств к транснациональным корпорациям и международным организациям, у которых свои нередко противоположные интересы, часто превращается в болезненную проблему.

Глобализация резко обостряет конкуренцию, что заставляет всемерно удешевлять производство, одновременно не допуская снижения качества продукции. Это не дает окрепнуть национальной промышленности в развивающихся странах, но затрагивает и развитые, ухудшая социальный климат внутри предприятий и вне их, вызывая рост безработицы. Программы либерализации и структурной адаптации в возрастающей степени подчиняют "социальное измерение", или социальную ориентацию национального развития, внешним экономическим силам. Это наблюдается повсюду, особенно в развивающихся странах и в переходных экономиках.

Судя по всему, мир сталкивается с задачей такого управления процессом глобализации, которое бы ограничило ее риски и издержки и максимизировало выгоды. XXI век ожидает противоборство двух мощных сил: национальной бюрократии (и всего, что за нею стоит) и международной экономической среды, утрачивающей национальную "прописку" и обязательства. Не думаю, чтобы оправдались прогнозы полной утраты национальными государствами суверенитета в отношении своей экономики в пользу наднациональных или международных образований. Как бы ни было, велико влияние наиболее могущественных стран и их транснациональных гигантов, национальные государства в обозримой перспективе не отомрут, а, наоборот, будут укреплять себя и добиваться демократизации глобальной экономической среды. Международному сообществу, видимо, предстоит найти и узаконить разумные границы делегирования национального суверенитета в экономической области международным институтам.

Глобальная экономика нуждается в изменении сложившегося порядка в отношениях между государствами, чтобы не допустить опасного разрастания присущих ей противоречий и конфликтов. И это еще одна сложная политическая и идеологическая проблема, порождаемая глобализацией, на которой необходимо остановиться. Новый международный порядок уже стоял в повестке дня мировой политики в 70-е годы. Тогда постановка вопроса исходила от развивающихся стран и отражала стремление бывших колоний подвести под завоеванный политический суверенитет базу экономической самостоятельности и развитости, без которых подлинный суверенитет немыслим. Индустриальные государства шли на частичные уступки, разряжая атмосферу недовольства их политикой, но отнюдь не собирались выполнить все обращенные к ним требования. К тому же ход экономической глобализации выявлял слабость и нереалистичность некоторых требований развивающихся стран.

Оправившись от нефтяного шока и последовавшего за ним кризиса, развитые страны перешли от оборонительной к наступательной тактике. В противовес концепции нового мирового экономического порядка, поддержанной развивающимися и социалистическими странами, они стали отстаивать глобализацию, основанную на новолиберальной идеологии. В конце концов, планы радикального переустройства мирового хозяйства были выхолощены и уже к середине 80-х годов сняты с повестки дня деятельности ООН и ее органов.

Между тем возрастающая неспособность многих стран догнать высокоразвитый мир, усиливающееся социальное неравенство внутри этих стран и несбывшиеся ожидания масс в эру, когда стандарты благосостояния и потребления высокоразвитых стран тиражируются средствами массовой информации на весь мир, продолжают оставаться источником социального напряжения. Эти явления, конечно, не новы, но при стихийном ходе глобализации они могут выйти из-под контроля, дестабилизировать правительства и страны и даже вылиться в гражданские войны.

Если только лишь рыночные силы будут определять глобальное распределение доходов, то будет воспроизводиться и даже усиливаться неравенство в международном масштабе. Глобальная экономическая система, в центре которой находится только рынок и отсутствуют другие регулирующие механизмы, не может обеспечить мировую гармонию. К этому выводу приходят прогрессивно мыслящие политики и общественные деятели, среди которых находится и Папа Иоанн Павел II.

Вряд ли этой задаче отвечает неолиберальная теория глобализации, воплощенная в так называемом "вашингтонском консенсусе". Он требует от государств добровольного открытия национальных экономик, рыночных свобод во внутренних и внешних отношениях, обеспечения макроэкономической стабильности путем жесткой монетарной политики, приватизации государственной собственности. Одновременно с целью обеспечения максимально благоприятных условий для функционирования рынков на глобальном уровне предлагается повсеместно перейти к режиму свободного плавания валют, резко уменьшить контролирующую роль государственных институтов.

"Вашингтонский консенсус" навязывается МВФ в качестве нормы поведения для стран с переходной экономикой и реализуется ими. Но практика не дает убедительного подтверждения истинности подобной идеологии и политики. Реализация такого подхода отвечает интересам прежде всего развитых государств, обладающих несомненными конкурентными преимуществами, и интересам контролируемых ими транснациональных корпораций.

Один из вызовов экономической глобализации состоит в смене парадигмы ее развития: господствующие ныне неолиберальные концепции должны уступить место иным, допускающим сочетание рынка с дирижизмом и требующим укрепления демократических начал в международных отношениях. А это, в свою очередь, повлечет за собой соответствующие реформы главных международных экономических и финансовых организаций.

Подготовленный в рамках Программы развития ООН доклад "Человеческий аспект развития-1999" констатирует, что "глобализирующийся мир нуждается в новых институтах для решения проблем, которые страны в одиночку не могут решить". Новая глобальная архитектура предполагает согласно докладу создание в рамках ООН Совета экономической безопасности. Кроме того, ставится вопрос о Мировом центральном банке, призванном заниматься глобальным макрорегулированием валютно-финансовых отношений и надзором за национальными банковскими системами, а также о создании мировой антимонопольной службы для контроля за соблюдением кодекса поведения ТНК, мировой службы по охране окружающей среды, банковского института по содействию перелива свободных инвестиционных ресурсов в отсталые страны. Ясно, что реализация подобных проектов не является делом ближайшей перспективы. Но не менее очевидно и другое: они уже стоят в повестке дня XXI столетия. Одна из глав упомянутого доклада так и названа: "Перестройка глобального управления ради человечества и справедливости", а в подзаголовке добавлено, что это отнюдь не вопрос выбора, а необходимость для нового столетия.