Киев не собирается наделять Донбасс каким-либо статусом

По мнению спецпредставителя Госдепартамента США по Украине Курта Волкера (первый слева), ЛНР и ДНР должны исчезнуть. Фото со страницы Бенджамина Хаддада в Twitter

В конце 2017 года Генри Киссинджер в интервью главному редактору журнала «Атлантик» Джеффри Голдбергу сказал, что Донбасс должен остаться частью Украины, так как в противном случае во внутренней политике Украины будут доминировать ее западные области, что надолго закрепит за этой страной статус враждебного России государства. А это, в свою очередь, станет постоянным очагом напряженности в центре Европы. Еще в марте 2014 года в самом начале кризиса на Юго-Востоке Украины он критиковал политику Запада, направленную на включение Украины в НАТО и на поддержку одной части украинского общества против другой.

Тогда в  Washington Post Киссинджер писал «Любая попытка одного «крыла» Украины господствовать над другим в итоге выльется в гражданскую войну или распад страны… Воспринимать Украину как элемент конфронтации между Западом и Востоком – значит перечеркнуть перспективы интеграции России и Запада в систему, построенную на сотрудничестве».

Увы, к гуру мировой политической мысли западные лидеры не прислушались тогда и с упорством, заслуживающим лучшего применения, игнорируют сегодня. Все ссылки на безальтернативность Минских соглашений обессмысливаются их принципиально несовместимой интерпретацией сторонами конфликта. Западные лидеры неизменно повторяют, что цель минского процесса «в восстановлении территориальной целостности Украины» и лишь вскользь и далеко не всегда сопровождают эту установку требованием к Киеву обеспечить имплементацию особого статуса для Донбасса, предусмотренного этими соглашениями. Киев же ясно дает понять, что никакого особого статуса Донбасс никогда не получит.

Выступая на прошлой неделе на первой в этом году пресс-конференции, президент Петр Порошенко объяснил, зачем среди прочего нужны миротворцы: во-первых, «Россия будет вынуждена вывести свои оккупационные войска и, во-вторых, миротворцы смогут разоружить незаконные вооруженные формирования». Вне зависимости от ответа на вопрос о наличии или отсутствии «российских оккупационных войск» на Донбассе очевидно, что разоружить 40-тысячную армию ополченцев Донбасса против их воли никакие миротворцы не смогут. Как бы витиевато порой ни высказывался спецпредставитель Госдепа США по Украине Курт Волкер, по существу, его позиция мало отличается от сказанного Порошенко. Вот что он сказал относительно судьбы непризнанных республик, выступая на прошлой неделе в Hudson Institute: «Не существует места для них в украинском конституционном укладе. Минские соглашения направлены на восстановление суверенитета и территориальной целостности Украины, и эти образования должны исчезнуть». Ну, конечно, в нынешнем «конституционном укладе» места для ДНР и ЛНР не существует, и в случае полной имплементации Минска-2 они «должны исчезнуть»! Но разве Минские соглашения не предусматривают коррекцию нынешнего «конституционного уклада»? Разве для Донбасса не предусмотрен особый статус? Разумеется, предусматривают. И все соображения Волкера на предмет механизма ввода миротворцев, высказанные им на панельной дискуссии в Hudson Institute, лишаются всякого смысла.

Кто-то еще надеется на ввод миротворцев в Донбасс? Впрочем, буквально неделю назад аргументы тех, кто считал, что Москву можно вынудить (санкции и прочее) не просто отказаться от поддержки Донбасса, но и заставить ополченцев принять условия Киева, выглядели хоть и крайне малоубедительными (я в это никогда не верил), но все же, объективно говоря, не совершенно фантастическими. Но так было до выступления Владимира Путина с ежегодным Посланием Федеральному собранию. Вряд ли после этого выступления кому-то придет в голову всерьез обсуждать аргументы такого рода.

Донбасс, не отказываясь от реинтеграции в Украину (по крайней мере официально), делает акцент на гарантировании ему особого (по существу, автономного) статуса исключительно путем введения соответствующих положений в Конституцию Украины. Москва такую интерпретацию Минска-2, естественно, разделяет с Донбассом. Трудно себе представить любое руководство РФ (с Путиным или без оного), которое, учитывая истерическую антироссийскую (и антирусскую) политику нынешних лидеров Украины и неготовность (или неспособность) унять националистических радикалов, отказалось бы от поддержки Донбасса.

И все же…

Есть одна важная деталь, которая дает основание для продолжения переговоров в формате Волкер–Сурков. Речь о высказанной Волкером на последней встрече в Дубае готовности к поэтапному выполнению Минска-2. Иными словами, на первом этапе миротворцы в ограниченном количестве вводятся на линию противостояния, контролируя прекращение огня, разведение войск и охрану ОБЭСЭЭшников, которые получают возможность передвигаться по всей территории ДНР/ЛНР вплоть до границы с РФ. На следующем шаге – мяч на стороне Киева, который должен будет начать процесс имплементации политической части Минска-2. Можно предположить (точной информации нет), что далее численность миротворцев может быть увеличена, а их мандат расширен, в частности, они могут получить возможность продвигаться внутрь территории ДНР/ЛНР. Волкер неоднократно в своих интервью подтверждал готовность обсуждать идею step-by-step. Сурков, по-видимому, опираясь на это, высказался после встречи в Дубае о том, что наконец-то появилось серьезное предложение от Волкера и его следует обдумать.

Мне эта идея нравится прежде всего тем, что независимо от того, удастся в полной мере реализовать Минск-2 или процесс урегулирования затянется на неопределенное время, на линии противостояния прекратят стрелять и перестанут гибнуть люди.

К сожалению, на этом пути есть целый ряд труднопреодолимых проблем, касающихся деталей миротворческой миссии. Как известно, ввод миротворцев легитимируется решением Совбеза ООН, где Россия и США имею право вето. В соответствующем решении детально прописывается мандат, численность, участники и календарь действий миротворческого контингента, финансирование и прочее. Договориться о деталях будет крайне трудно. Достаточно сказать, что Киев категорически отказывается вести переговоры с представителями ДНР/ЛНР, а недавно принятый Радой «Закон о реинтеграции» вообще их субъектами конфликта не считает, то есть, по существу, такой контакт исключает.

Но главная трудность, на мой взгляд, в ином. Речь о том, что Киев, и США его в этом поддержат, попытается не допустить такого мандата миротворческой миссии, который может быть прерван после устойчивого прекращения огня и разведения тяжелого вооружения, ссылаясь на то, что это приведет к замораживанию конфликта. В Киеве прекрасно понимают, что проголосовать за амнистию или за особый статус Донбасса ни нынешняя, ни, по всей видимости, следующая Верховная рада не сможет, и процесс заморозится. Не сомневаюсь, что замораживание конфликта вполне устроило бы вменяемую часть украинской власти, но публично заявить об этом она, конечно, не может. Да и Запад будет расценивать замораживание конфликта не как вынужденный компромисс, а как победу Путина, не желающего потерять контроль над границей Донбасса с РФ.