Александр Воробьев
В казахстанском обществе причину некоторого ухудшения жизни видят во вступлении страны в ЕАЭС. Фото с сайта www.azattyq.org
За последние два-три года Казахстан подрастерял часть позитивного имиджа на постсоветском пространстве. Еще несколько лет назад республика воспринималась как некое образцовое государство с высоким по меркам СНГ уровнем жизни населения, отменной политической стабильностью и завидной степенью поддержки гражданами политического курса властей. Однако сегодня развитие Казахстана вызывает определенное беспокойство. По основным макроэкономическим показателям страна выбралась из «экономической ямы» 2014–2015 годов и показала в первом полугодии текущего года экономический рост более 4%. Частично восстановились цены на товары казахстанского экспорта и выросла торговля с другими странами. Международное рейтинговое агентство Moody's повысило прогноз рейтинга страны с негативного до стабильного. Однако снизившийся уровень жизни основной массы населения, диспропорции в распределении благ внутри общества и ряд просчетов руководства республики сформировали в обществе подспудное недовольство властью. Пока оно не находит себе явного выхода ввиду особенностей политической системы страны и отсутствия критического уровня социальных проблем. Исключением, пожалуй, стали лишь стихийные народные выступления против поправок в Земельный кодекс, прокатившиеся по городам Казахстана еще весной 2016 года.
Между тем этой осенью республика столкнулась с новой проблемой, поспособствовавшей усилению общественного недовольства – в Казахстане возник острый дефицит бензина наиболее востребованных автомобилистами сортов. Казахстанские СМИ и соцсети всколыхнули снимки внушительных очередей на заправках Алма-Аты, Астаны, других городов республики и повсеместные таблички с надписью «бензина нет». Местные АЗС частично перешли к практике выдачи бензина по талонам либо в ограниченном количестве. Цена на топливо в этой ситуации, разумеется, тоже подскочила. По заявлению министра энергетики Казахстана Каната Бозумбаева, стоимость бензина с начала кризиса увеличилась на 11%.
Ситуацию с дефицитом бензина породил целый ряд факторов. Имеющиеся в Казахстане три нефтеперерабатывающих завода покрывают потребности страны в бензине лишь на 70%. Еще около 30% бензина импортируется из России. По словам чиновников, плановые остановки на местных НПЗ и просчеты с логистикой привели к перебоям со своевременными поставками топлива. «На начало лета у нас были высокие запасы, многие компании самоуспокоились, импорт у нас снизился. При этом вторым фактором сыграло то, что на российском рынке пошел резкий рост цены. Соответственно эти запасы у нас резко снизились», – приводит слова уже бывшего вице-министра энергетики Асета Магауова издание «Тенгриньюс».
В ответ на широкий общественный резонанс власти республики организовали серию громких отставок. Премьер-министр республики Бакытжан Сагинтаев 10 октября освободил от должности вице-министра энергетики Асета Магауова и вице-президента компании «КазМунайГаз» Данияра Берлибаева. На следующий день глава государства Нурсултан Назарбаев объявил выговор министру энергетики Канату Бозумбаеву. Вероятно, что нынешний бензиновый дефицит в Казахстане будет через какое-то время преодолен. Хотя хронические проблемы, такие как недостаточность производственных мощностей собственных НПЗ, зависимость от импорта бензина из РФ, серьезные различия в акцизном регулировании между Россией и Казахстаном, останутся. Тем не менее сложившаяся ситуация не лучшим образом сказалась на общественных настроениях в Казахстане, указав на определенные управленческие и системные недоработки, а также несколько омрачив завершение главного казахстанского имиджевого проекта последних лет – международной экономической выставки «Экспо-2017. Энергия будущего».
Экономические трудности, с которыми сталкиваются жители республики, не лучшим образом сказываются на восприятии казахстанской общественностью идеи евразийской экономической интеграции. Хотя, согласно опросам, подавляющее большинство населения Казахстана по-прежнему выступает за активизацию интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Но аналитики Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЦИИ ЕАБР) в ходе специального исследования «Интеграционный барометр» указали, что в Казахстане за углубление интеграции в 2016 году выступали 74% опрошенных, а двумя годами ранее – 84%. Причиной уменьшения количества евразийской интеграции стало снижение покупательной способности, рост цен, совпавшие с периодом становления ЕАЭС, отсутствие ощутимых изменений к лучшему в жизни широких слоев казахстанского общества за последние годы. Так или иначе, достижения и неудачи на этом направлении ассоциируются в том числе и с внешнеполитическим, внешнеэкономическим курсом государства.
На этом фоне все громче раздаются голоса другой части казахстанского общества – менее многочисленной, но достаточно активной. Представители этой группы критикуют членство Астаны в ЕАЭС и в целом чересчур пророссийский, по их мнению, курс казахстанского руководства. Устоявшейся точкой зрения в этих кругах общественности становится мнение о том, что евразийская интеграция «не приносит Казахстану ощутимой пользы». Присутствует и убежденность в том, что ЕАЭС задуман и осуществляет свою деятельность прежде всего в интересах России, а курс на евразийскую интеграцию ставит Казахстан в тесную зависимость от российской экономической политики, российских цен и российских политических решений. Определенные трудности в конкуренции с российскими производителями, рост импорта из России в Казахстан (в 2017 году доля импорта из РФ достигла рекордных 38,5% и превысила показатель казахстанского экспорта в Россию в 2,5 раза) используются в качестве доказательства «невыгодности» ЕАЭС для Казахстана. Проблемы, с которыми интеграционное объединение сталкивается, такие как конфликты интересов стран – участниц союза, применение нетарифных барьеров в торговле друг с другом, зачастую трактуются как доказательство несостоятельности ЕАЭС.
Безусловно, эти взгляды не являются преобладающими и отражают видение сравнительно небольшой части казахстанского общества. Равно как они не отражают мнения политического руководства Казахстана, вполне осознанно сделавшего выбор в пользу ЕАЭС и получающего от этого экономические дивиденды для страны. А они, безусловно, есть. Это и возросшая доступность рынков России и других стран ЕАЭС для бизнеса из Казахстана, о чем говорят сами казахстанские предприниматели. Это кратное увеличение числа совместных предприятий, внушительный рост экспортных поставок казахстанских аграриев в страны экономического союза, возможность участия в российской программе импортозамещения. Предпринимаемые в рамках ЕАЭС шаги направлены в том числе на индустриализацию экономик стран – участниц объединения, развитие машиностроения, в том числе сельскохозяйственного, что объективно – в интересах Казахстана.
Несмотря на эти позитивные моменты, поводы для критики ЕАЭС в Казахстане все же остаются. А в процессе работы интеграционного объединения неизбежно будут возникать новые. Проблема заключается в том, что в условиях роста цен и консервации более низкого по сравнению с тучными годами уровня жизни в Казахстане «евразоскептицизм» как запрос на альтернативное развитие может распространиться на более широкие слои населения. А при определенных политических раскладах стать инструментом политической борьбы и мобилизации части общества в период транзита власти в Казахстане.
Между тем предстоящая передача власти в республике пока не имеет, да и объективно не может иметь ясных до конца очертаний: на этот процесс влияет множество факторов – как контролируемых, так и не очень. Усилившиеся ротации в высших эшелонах власти Казахстана, участившиеся антикоррупционные расследования и «посадки» высших должностных лиц сигнализируют о том, что внутриэлитная борьба в Казахстане значительно обострилась. Можно говорить о наличии конкуренции нескольких групп внутри политической элиты страны. Эти группы отличаются друг от друга не только по своим экономическим интересам, но и по расстановке внешнеполитических приоритетов в рамках отношений с ключевыми внешнеполитическими партнерами республики. Речь прежде всего идет о России и Китае.
В целом, несмотря на социально-экономические трудности и политическую неопределенность, несомненно присутствующие в сегодняшнем Казахстане, ситуация в стране остается достаточно контролируемой. Ключ к ее улучшению – в продолжении поступательного экономического роста в важнейших отраслях экономики, а также работа над сохранением политической стабильности. «Количество» экономического роста при условии его продолжения со временем перейдет в осязаемое «качество», то есть скажется на улучшении уровня жизни основной массы населения. Это сведет к минимуму риски социальных протестов. Несоблюдение этих условий – ухудшение экономической ситуации, и/или проблемы с передачей власти – может нарушить нормальный ход развития и вызвать к жизни проблемы, которые станут серьезным вызовом для Казахстана на исходе текущего десятилетия.
