Владимир Мухин Россия вступает в новый этап военного и военно-технического сотрудничества на постсоветском пространстве. Факты свидетельствуют о том, что этот новый этап обусловлен не столько интеграционными, сколько дезинтеграционными процессами. Ярким примером тому служат российско-узбекские отношения. Казалось бы, на первый взгляд все здесь идет гладко. Скажем, недавно на российско-узбекских учениях в Краснодарском крае вице-премьер, министр обороны Сергей Иванов с гордостью заявлял, что отношения между Москвой и Ташкентом успешно развиваются во всех отраслях и сферах, в том числе военной. При этом он подчеркивал, что «военное и военно-техническое сотрудничество между нашими странами, что самое важное, развивается не столько количеством, сколько качеством».
Если считать прошедшие антитеррористические учения тактического плана, то вряд ли в словах вице-премьера можно усомниться. Однако в военно-техническом сотрудничестве с Узбекистаном у России складываются далеко не радужные отношения. В то время как российские и узбекские солдаты готовились к совместным боям против террористов, президент «Объединенного авиастроительного консорциума» (OAK) Валерий Безверхний в очередной раз заявил о планах переноса производства военно-транспортного самолета Ил-76 из Узбекистана в Россию. Ранее то же самое говорили главком ВВС Владимир Михайлов и глава Счетной палаты Сергей Степашин. При этом последний ситуацию по Ил-76 «через призму бюджета страны» докладывал президенту РФ.
Действительно, производство в России самолетов Ил-76 и его новых модификаций (Ил-76 МФ) должно обогатить казну нашего государства. Ведь только один контракт с Китаем на производство 38 самолетов данного класса стоит 1,5 млрд. долл. Заметим, что эта цифра составляет более чем десятую часть от ВВП Узбекистана. А именно Ташкентское авиационное производственное объединение имени Чкалова является сегодня головным исполнителем китайского заказа, а российские предприятия, поставляющие в Ташкент 98% всех комплектующих для производства военного самолета, остаются как бы в тени. По производственным причинам ТАПОиЧ пока не предоставило Китаю ни одного самолета.
Пекин уже высказал и Москве, и Ташкенту свое недовольство, что по мнению экспертов, уже вылилось в перенос заседания российско-китайской комиссии по ВТС на октябрь. И вот, похоже, Москва решилась на практические шаги, связанные с развертыванием полного цикла производства нового самолета Ил-76 на российской территории.
Такого развития событий следовало ожидать. Для российской экономики – это шаг вперед. Для Узбекистана – дальнейшая деградация и промышленное умирание. Однако концентрация военных программ и производства оборонной продукции на территории РФ – процесс закономерный. По мнению экспертов, именно стремление монополизировать производство военно-транспортных самолетов в России подтолкнуло Москву к разрыву дальнейших испытаний и совместного производства российско-украинского самолета Ан-70. Москва в спешном порядке выводит все подразделения космических войск и свертывает все военно-космические программы на арендуемом у Казахстана космодроме Байконур. До 2010 года Россия в основном выведет из Азербайджана, Казахстана и Украины свои РЛС.
17 ноября 2005 года российское правительство одобрило проект федеральной целевой программы «Развитие российских космодромов на 2006–2015 годы». Основная ее цель – перевести запуски всех космических аппаратов в интересах национальной обороны и безопасности на российскую территорию, тем самым обеспечив независимость решения задач восполнения и поддержания группировки КА различного назначения независимо от политики других государств. То же самое будет по самолетам и производству другой военной техники. Россия стремится к полной независимости в оборонной сфере даже в отношениях со своими союзниками. Как говорится, дружба дружбой, а самолеты – врозь.
Дарья Гармоненко 