Юлия Петровская – Чем Европейский союз может помочь России в борьбе с терроризмом, особенно если речь идет о таких ситуациях, с которыми наша страна столкнулась в последнее время, – взрыв двух самолетов, теракт у станции метро в Москве, захват заложников в Северной Осетии?
– Европейский союз жестко осудил совершенные в последние недели теракты в России и выразил свои соболезнования и искреннее сочувствие семьям жертв. Я также лично обратился к президенту Владимиру Путину и министру иностранных дел Сергею Лаврову, заявив, что испытал шок в связи с этими событиями. Нападение в Северной Осетии – это зверство, направленное против гражданских лиц. Оно особенно шокирует, поскольку в качестве мишеней оказались дети. Я глубоко сожалению о гибели стольких ни в чем не повинных людей.
Международное сообщество должно быть едино в предотвращении и противодействии терактам повсюду. Когда Россия сталкивается с такими омерзительными зверствами, мы, естественно, готовы оказать помощь, насколько это в наших силах. Более тесное взаимодействие в борьбе с терроризмом стало уже одним из главных приоритетов в сотрудничестве ЕС–Россия. Углубленное сотрудничество между органами правопорядка и обмен информацией – это один пример из множества форм взаимодействия, которые нам необходимо развивать.
– В случае таких террористических актов, как упомянутые трагедии, речь идет о сугубо внутреннем деле России?
– Ответственность за реагирование на подобные нападения, конечно же, целиком и полностью ложится на российские власти. Однако, будучи близким партнером России, мы готовы помочь, если того пожелает руководство вашей страны.
– Какова, на ваш взгляд, взаимосвязь между последними терактами, войной в Чечне и международным терроризмом?
– Ответить на такой вопрос нам очень непросто. Мы не сомневаемся, что будет проведено полномасштабное расследование, которое выявит, каким образом эти теракты связаны с международным терроризмом и Чечней. Спекулировать на эту тему – не мое дело. К сожалению, конфликт в Чечне по-прежнему остается источником нестабильности в регионе, а продолжение терактов – это негативный сигнал.
– Как в Евросоюзе воспринимают политический процесс в Чечне? Почему ЕС не согласен с оптимистичными заявлениями президента Франции Жака Ширака и канцлера ФРГ Герхарда Шрёдера, сделанными в конце августа в Сочи?
– Не думаю, что в Европейском союзе существуют какие бы то ни было разногласия по Чечне. Приоритетом для нас остается политическое урегулирование конфликта. Сейчас мы надеемся, что новый президент республики и российские власти предпримут новые усилия на пути к настоящему политическому разрешению ситуации, которое поддержит чеченский народ.
– Как Россия и Евросоюз могут сотрудничать в деле решения проблем Северного Кавказа и региона в целом?
– Европейский союз очень внимательно следит за развитием ситуации в регионе и, конечно, готов оказать содействие, когда это нам по силам и когда заинтересованные правительства и стороны полагают, что ЕС может внести позитивный вклад. В качестве помощи региону мы выделили более одного миллиарда евро в грантах. В последние годы возросла и наша политическая вовлеченность. Разрешение конфликта – это одна из целей, на которую направлены наши усилия. Поскольку нерешенные конфликты в этом регионе существенно ограничивают возможность соответствующих стран развиваться.
Хотя ЕС не выступает формальным посредником в урегулировании какой-либо из конфликтных ситуаций в регионе, он наращивает поддержку для нахождения жизнеспособных и стабильных решений этим застарелым проблемам. Назначение Хейки Тальвитие спецпредставителем Евросоюза по Закавказью – это показатель нашей решительности. В этой области мы уже сотрудничаем с Россией. Я надеюсь, что в ближайшие месяцы и годы это взаимодействие будет развиваться.
Дарья Гармоненко 